и смотреть на их силуэты, почти сливавшиеся с песком. Это была их земля, вдруг подумал я, и им, может быть, точно так же, как и мне, не хочется тут быть и не хочется каждый день хвататься за оружие. Может, им просто хочется, чтобы все закончилось?
Вдруг один из иракцев сделал какое-то движение рукой. Дон моментально припал к прицелу, шипя, чтобы я немедленно связался с лагерем, но вдруг он поднял голову и посмотрел на меня:
– Марк, этот тюрбанщик поднял ладонь. Он просто поднял пустую ладонь. Какого хера? Что они хотят?
Я понятия не имел, что значил этот жест, но, глянув на иракцев, догадался. Они уходили. Силуэты не спеша удалялись от нас, растворяясь в дымке. Дон продолжал вглядываться в прицел, ожидая, что нас перестреляют с расстояния, но все было тихо. Я понял, что чертовски вспотел, а в руке все еще продолжал сжимать рацию.
– Блин, чувак, какого черта ты стоял и пялился, – беззлобно сказал Дон, поднимаясь с земли и отряхивая колени. – Все равно я не доверяю этим свиньям. Свяжись с лагерем и скажи, что мы засекли шайку иракцев неподалеку, дай координаты и скажи, что все ок.
Я выполнил все, что требовалось, мы дошли до лагеря, и тут меня накрыло. Я же в первый чертов раз увидел врага. Я был на расстоянии, на котором даже иракцы могут проделать у меня в голове дырку, несмотря на то, что стрелки из них хреновые. Я был практически безоружен перед ними, и я наконец осознал: я на войне.
Когда мы подошли к командиру, меня вдруг вырвало. Дон оттащил меня в сторону и начал хлопать по спине, а Митчелл терпеливо стоял и ждал, пока мой желудок прекратит опустошаться. Когда я наконец выпрямился, он посмотрел на меня с сочувствием и сказал:
– Парни, вам чертовски повезло. Идите отдыхать.
Я вытер рвоту с подбородка, отдал ему честь и ушел, поддерживаемый Доном.
Понимаете, никто из нас по-настоящему не считает, что он на войне, пока над его головой не пролетит первый артиллерийский залп, пока в миллиметре от его виска не пролетит вражеская пуля, пока он своими глазами не увидит, как сапер обезвреживает вражескую мину. Да, мы учимся убивать, мы готовимся быть бойцами, но в глубине души кто я? Просто парень без семьи, которому не помешает высшее образование. А Денни? Муж той женщины, которая ждет от него ребенка и торчит на базе в ожидании, когда он вернется. Жаворонок – это парень, которому не повезло, но он на деле пацифист, талантливый певец, отличный собеседник. Здоровяк Дон – ему бы работать на ранчо, как делали его отец и дед. Всем нам, я уверен, нашлось бы чем заняться, реши мы выбрать другой путь и другую участь. Но мы собрались здесь все вместе, дружно вытряхиваем песок из ботинок и из задницы, вместе патрулируем местность, вместе отдаем честь и отжимаемся по утрам. Сборище певцов, писателей, риелторов, скульпторов, адвокатов и банкиров, но только не в этой жизни.
Глава 5
– Горячая цыпочка!– крикнул кто-то за моей спиной, и я получил ощутимый тычок в плечо.
Я уже несколько минут рассматривал фотографии, которые прислал Адриан.