чаще, чем людям хотелось бы, тогда это самомнение раздувалось до таких пределов, что только держись и не падай. Что я и старался делать, пытаясь сохранить равновесие на карнизе.
– Перетопчешься, – ответил я Шану.
Ящер снова взревел и плюнул в меня огнем. С недолетом. Но брови мне все равно опалило.
Вот человек на его месте не высовывался бы, а пропустил бы вперед дипломированного мага. Алл бы без труда меня парализовал и затянул обратно в помещение. Но я об этом даже не думал, прекрасно понимая, что ни один ящер на такой разумный поступок не способен в принципе. Хотя они и хитрые, и коварные, но если их всерьез разозлить, то они на автомате лезут в драку, предпочитая рукопашную схватку любому оружию. Мне кажется, им попросту нравится в таком состоянии разрывать жертву когтями на части. Это их, похоже, на какое-то время успокаивает. Но пока это не произойдет, бурлящая кровь настолько застилает им глаза, что они перестают обращать внимание на такие мелочи, например, как заряженный кастер в руках противника.
Я бы мог выстрелить в любую секунду, но не спешил. Необходимость балансировать на карнизе могла значительно снизить меткость, а промахиваться мне не хотелось совершенно. Так что я решил подождать, когда Шарки вылезет на карниз целиком. Насколько я знал ящеров вообще и его в частности, они в гневе способны и не на такие безумные поступки. Кроме того, если стрелок где-то все же засел, Шарки Шан, находясь на карнизе, остережется дать команду на выстрел. Так что вместо сомнительной пальбы я предпочел продвинуться в выбранном направлении еще на пару-тройку шагов.
– Стой, тварь тонкокожая! – проревел ящер. – Хуже будет!
– Хуже уже не будет, – как можно спокойнее ответил я, продолжая скользить спиной по стене.
Шарки шумно выдохнул, прочистив ноздри от дыма, и тоже выбрался на карниз.
Отец мне говорил, что нет такой силы, которая была бы сильнее другой. Любое качество в одних условиях благо, в других только мешает. Я в этом воочию убедился, глядя, как главарь нашей банды свесил задницу из окна. Да, ящеры намного сильнее и тяжелее любого человека. В рукопашной схватке это, несомненно, является значительным преимуществом, но вот карабкаться по карнизу не помогает нисколько.
Однако Шарки это не волновало – он видел перед собой цель, хотел до нее добраться, а остальное отошло для него на второй план. И его вес, и толстый хвост, свешивающийся над пятидесятиметровой пропастью, только ухудшая равновесие, и длинная морда, не позволяющая вертеть головой на карнизе. Я мог двигаться, прижимаясь спиной к стене, ему же из-за хвоста и особенностей осанки пришлось встать на карниз наоборот, что сразу сделало его вдвое беспомощнее. Из всех его статей помогали ему разве что мощные когти, которыми он впился в керабоновую облицовку здания. Причем двигаться он начал куда бодрее, чем я предполагал, но вдвое медленнее меня. Все же для удержания на карнизе, даже с учетом когтей, вес играл далеко не в пользу Шарки.
Я решил подпустить его