ломают ее колдовство, чародейка должна была.
Она пояснила Каи, что сделала.
– Ты мне вот что скажи… – Ива глубоко вздохнула. – Понимаю, что ты можешь мне не доверять, и не знаю, как убедить тебя в том, что желаю тебе добра. Но мне надо знать… ты его убила?
По лицу Каи было видно, как подозрительность борется в ней с надеждой. В конце концов она решила, что терять ей особо нечего. Она давно поняла, что дознавателям очень хотелось бы повесить на нее убийство мужа. И единственное, что им в этом мешало, так это то, что магии в ней не было ни на грош, а как умер ее дорогой муженек, они так и не определили.
– Нет, Ив, я его не убивала.
– А что же произошло?
– Да не знаю. – Девушка пробежалась по комнате, взъерошила грязные волосы и посмотрела на волшебницу. – Я пришла после того, как мы с тобой поговорили. Разумеется, мы с Диром поругались. Мол, где это я шляюсь и все такое. Слово за слово. Ссора была та еще. Посуду побили, было дело. Не в первый раз. Но вдруг он смотрит на меня и падает. Просто вот… стоял, ругался, был вполне жив, а когда я подбежала, уже мертв.
Она замолчала, мысленно возвращаясь к тому, что произошло. Перед ней до сих пор стояли удивленные глаза мужа.
Ива немного помолчала.
– Но ведь это не все? – осторожно произнесла она через какое-то время.
Каи замялась.
– Расскажи, – попросила травница, чувствуя себя так, будто вернулась в свою деревушку, где ей по нескольку раз в день приходилось выслушивать жалобы своих соседей, считавших, что на то знахарки и существуют, чтобы им рассказывать свои горести.
– Ну да… было еще кое-что… – Каи вдруг подсела вплотную к чародейке. Ее глаза заблестели сильнее. Ива даже испугалась, что девушка сходит с ума, столько чувства, волнения, почти восторга было в этих серых глазах. – Только я дознавателям этого не говорила. Ты уверена, что нас не могут подслушать?
Стопроцентной уверенности у травницы не было, но тем не менее она кивнула с самым честным видом.
– Знаешь, – Каи, похоже, самой хотелось на кого-то это вылить, – я ведь хотела его смерти. Честное слово, хотела. Не видела другого выхода для себя. Или он, или я. Но я его не убивала. По крайней мере физически. Но… я знаю, он умер из-за меня.
Речь ее была сбивчивой, руки нервно дергали ткань юбки. «Наняла что ли кого? Но откуда у нее деньги на такое дело? Полюбовник помог?»
– Это было похоже на… даже не знаю на что. Будто кто-то был со мной в тот момент. Я смотрела в глаза Дира, он кричал, вопил, дергался весь как-то. Рожа покраснела. Глаза бешеные. Изо рта слюна брызжет. И что-то кричит-кричит. Волосы сальные. И несет от него алкоголем. Нет, он не был так уж пьян, но этот запах был просто ужасный. Я в ответ тоже кричу, что именно уже не помню… И вдруг перевожу взгляд на его пальцы… А они… толстые! Представляешь, Ива, я тебе могу поклясться, что, когда мы поженились, встречались… я ведь влюбилась в эти пальцы… Глупо, наверное, но они с такой лаской держали глину, были такие чуткие. Да, порой в трещинах или мозолях, не всегда такие уж чистые… но они были… изящные. Я вот тебе