специалисты внимательно изучали предоставленные им карты и схемы, ее величество без всякой утайки откровенно разглядывала прибывшего из Энормии странного Эль-Митолана.
«И кого это мне Рихард Огромный прислал? – недоумевала она. – Или он начал впадать в старческий маразм? Как можно такого… хм… юнца назначать командиром? Да его мои люди с первого же дня будут игнорировать! Просила ведь Рихарда прислать самого лучшего и самого опытного! Удружил, называется… Парню и двадцати пяти не исполнилось, а ведь в этом возрасте его сверстники еще только потеют на курсах молодого Эль-Митолана. Может, он гораздо старше? Но какой ему смысл лгать о своем возрасте? Надо будет спросить его о седине… А этот увалень, который его сопровождает, вообще первый раз сподобился видеть чье-то величество, не иначе! Сидит словно каменная глыба. Ну хоть баронетов Шиловски прекрасно знаю, те еще бойцы, имеют заслуженный авторитет. Только вот предположить не могла, что они так близко знакомы – вон каждое слово его ловят! Зря я заблаговременно не расспросила их об этом парне. Может, он чей-то отпрыск из самого высшего окружения моего кузена? Скорее всего… Ну, Рихард, поставил ты мне задачку! Я тебе это припомню! Теперь надо менять весь командный состав отряда. Хорошо хоть, что в процессе подготовки времени для этого вполне достаточно…»
За огромным круглым столом, помимо посланников из Энормии и самой королевы, находились королевский архивариус Ламье Пугающий, герцог Каррангаррский Фелис Райне и асдижон горных егерей Бриг Лазан. Все трое были Эль-Митоланами с богатым жизненным и магическим опытом и служили еще бабушке ныне здравствующей королевы. Они были почти одногодками и недавно по очереди отпраздновали свое стодвадцатилетие. Все Эль-Митоланы прекрасно между собой ладили и понимали друг друга с полуслова, однако за столом вели себя совершенно по-разному.
Архивариус выглядел таким сонным и меланхоличным, что от одного его вида хотелось зевнуть. Его магическое имя «Пугающий» звучало откровенной издевкой над здравым смыслом. Так и казалось, что в пышной гриве Ламье Пугающего могли безбоязненно вить гнезда самые пугливые птички. На адресованные ему вопросы он отвечал тихим, монотонным голосом, словно боялся разбудить свою дремлющую сущность. Но при всей кажущейся лености и равнодушии он считался лучшим специалистом по архивам, знатоком всех имеющихся библиотек и гением в расшифровке древних письмен. Ум имел быстрый, память невероятную, а преданность своему делу образцовую.
Герцог Каррангаррский всем своим видом напоминал мрачную, злую тучу, готовую разразиться грозой. Без всяких сомнений, его тоже раздражала невероятная молодость прибывшего из Энормии «специалиста». И сдерживал он свои высказывания только благодаря присутствию за столом Дарины Второй. Однако взгляды, ухмылки и часто перерезающие лоб морщины ясно давали понять: Фелис Райне готов в любой момент открыто вывалить на седого, но начинающего мага ворох оскорблений. К слову сказать, «герцог Каррангаррский» было не столько титулом и магическим прозвищем, сколько совмещенной со всеми этими титулами должностью.