или оранжерею в особняке Саввы Морозова, одного из самых богатых людей России начала ХХ века. Тут тишина, покой, роскошные мягкие ковры, в которых утопает нога. Тут цветные витражи и волшебный сад тропических растений. Тут никакой толкотни, никаких очередей. До того удобно: не вы ждете вызова к врачу, а врач дожидается вашего прибытия.
Указала разбитная сестричка, куда повесить генеральский мундир, а куда брюки с широченными двойными лампасами, и скрылась за дверью.
В этот самый момент через другую дверь вошло светило – небольшой плотный, лысый человек.
Поднял первый зам начальника ГРУ генерал-лейтенант Мамсуров глаза на доктора, осел.
Перед ним спокойно стоял и внимательно его разглядывал Первый секретарь Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза товарищ Хрущёв Никита Сергеевич.
Весь в белом.
Если вы решили сломить волю сильного человека, то наука, именуемая агентурной психологией, рекомендует для начала крепко его пугануть. Желательно, чтобы угроза была реальной, ощутимой, смертельной. Еще неплохо бы в последний момент, когда человек немного свыкся с одной угрозой, вдруг поставить его перед новой, совершенно неожиданной бедой. Тоже смертельной.
И тут же с ним побеседовать.
Не мешает перед серьезным разговором человека еще и раздеть – если не полностью, то хотя бы до трусов. Одно дело – высокий, стройный, мускулистый, широкоплечий, черноволосый с проседью моложавый красавец генерал-лейтенант в строгом, на сталинский вкус скроенном кителе со стоячим воротником, в золотых погонах, с «Золотой Звездой» Героя Советского Союза на груди, с планкой орденов, среди которых три ордена Ленина, четыре ордена Красного Знамени, орден Кутузова 1-й степени и орден Суворова 2-й степени. И совсем другое – тот же человек, но без золотых погон и лампасов, без «Золотой Звезды» и стоячего воротника, в жалких синих трусах до колена перед самым высоким начальником нашей великой Родины.
Я вовсе не уверен, что Первый секретарь Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза товарищ Хрущёв Никита Сергеевич когда-либо изучал агентурную психологию, но у меня нет сомнений в том, что иногда на него снисходило озарение, и в такие моменты он психологию людскую чувствовал всем своим существом. Нутром.
Каким-то особым звериным чутьем Никита ощущал, что встреча генерала Мамсурова в кремлевской поликлинике должна быть организована именно так, и никак иначе. Хрущёв был абсолютно уверен, что звонить Мамсурову должна жизнерадостная хохотушка. О смертельной болезни она должна глупо и радостно щебетать: вот, мол, товарищ генерал, какая напасть на вас обрушилась, мужчина вы в самом расцвете сил, кто бы мог подумать…
А встречать генерала Мамсурова в роскошном приемном покое, в понимании Хрущёва, должна особа несколько иного плана – задумчивая, молчаливая, обольстительная сестричка с загадочной улыбкой развратной Джоконды в самых уголках губ. Чтобы всем видом своим напомнить о радостях жизни, которая