опять куда-то ушла, и я пыталась настроить воду самостоятельно. Из-под крана текла холодная вода. Я включала и выключала кулер, но на её температуру это никак не влияло. Ну, что ж… Раз решила помыться, значит нужно перетерпеть. Холодный душ тоже душ.
После душа я собралась немного поспать и почти залезла под одеяло, но в номер постучали. Открыв дверь, я нос к носу столкнулась с улыбающейся пожилой женщиной, завернутой в шарф цвета горчицы.
– Алина это Гюляра. Гюляра это Алина, – представил нас друг другу Азат, стоящий с ней рядом.
Я растерянно ответила на её объятия. До самого вечера я считала, что Гюляра хозяйка гостиницы и только потом поняла, что она – недостающая часть нашей группы. Оказалось, что Гюляра знакома с Реной. Они обе приехали из Баку и не в первый раз путешествовали по Индии вместе с Азатом. Гюляре было семьдесят лет, но она обладала такой заразительной живостью и любопытством к окружающему миру, что я тоже оживилась.
Кафе, в котором нам предстояло питаться ближайшие дни, находилось на крыше гостиницы. Когда я мыла руки в раковине, висевшей напротив входа на крышу, ко мне подошла молодая девушка в жёлто-белом сари и жестами показала, где висит полотенце для рук. Как и остальные обитатели гостиницы, она относилась к нам приветливо и вместе с тем была как-то особенно далека от нас и нашего мира.
Совместный заказ избавил меня от судорожного изучения непонятного меню с ещё более непонятной едой. Я заранее спасла себя от экспериментов с напитками и попросила чай с лимоном.
Резкая перемена погоды от липкой жары и влажности к прохладе и сухому воздуху вынудила натянуть на себя рубашку, но вскоре я всё равно замёрзла. В процессе начавшейся между женщинами беседы я почувствовала, что начинаю съёживаться от холода. И волнения.
Во время первого совместного разговора быстро сформировалось правило, которое сопровождало нас всю дальнейшую поездку. Мы договорились не перебивать друг друга. Если кто-то высказывался, остальные внимательно слушали рассказчика и только потом задавали вопросы.
Правило хорошее, но сложное. Желание перебить слова собеседника своими проскальзывало в каждом из нас и нередко вырывалось наружу. Села я не очень удачно, знакомиться друг с другом решили по часовой стрелке – то есть с меня.
Я никогда не умела начинать разговор первой. Прежде чем говорить, мне нужно прочувствовать настроение собеседника или беседы в целом. Для меня это важно. Говорить я умею по-разному, и, главным счетом, эта «разность» связана с теми, кто меня слушает.
Смутившись, я перевела «стрелку» дальше, ругая себя за то, что теряюсь в общих разговорах и предпочитаю слушать рассказы остальных, а свои оставляю до лучших времён, которые, как правило, наступали крайне редко.
Зато, мысленно подбодрила я себя, каждый человек за столом обрёл не только знакомую внешность и движения, но и внутреннее содержание.
Каждая из нас была личностью со своей историей, ценностями и желаниями. Азат направлял течение нашего общения и создавал условия передвижения по нему. Он попросил не упоминать