трассы сменился грунтовой дорогой, уходящей в глубину леса. Я старалась обходить пузырившуюся под ногами грязь, но ноги сползали в тёмные глубокие лужи. Дорога никого не смутила, из-за грязи и дождя трагедии не случилось. Наша группа двигалась вперёд в любых условиях.
Чавкая подошвами, я забралась на покатую обочину, где было чуть суше, но тут же спустилась обратно в грязь – мягкая земля не давала ставить ноги устойчиво. Зачерпнув кроссовкой холодную воду, я потеряла смысл жалеть обувь. В ещё одну лужу подошва соскользнула так резко, что я едва удержалась на ногах. На джинсы полетели брызги, оставляя за собой потёки.
– Угадайте, кто сегодня свинья? – не останавливаясь, я попыталась избавиться от прилипшей к джинсам грязи, но потом решила, что лучше дать ей высохнуть.
– Это ты про переедание манго? – уточнила Ольга, не сбавляя шага.
– Нет, это я про себя и свои джинсы.
– Ты не свинья, ты овечка, – Азат перепрыгнул очередную лужу и пошёл параллельно мне, с другой стороны колеи.
– Почему? – я не спешила обижаться на его сравнения, зная, что меня ожидает минутка философии.
– Потому что свиньи падают в грязь и остаются там лежать, не пытаясь подняться, а овечка поскользнется, упадёт, тут же поднимется и побежит дальше.
– Неплохо, – я пожала плечами, – Овечка так овечка.
Группа разошлась в поисках сухих участков дороги и каждый продолжил путь в своём темпе.
Мимо проехал грузовик, разбрызгивая вокруг себя грязь. Азат посигналил ему рукой и, когда машина остановилась, попросил водителя довезти часть группы наверх, к храму.
Я отказалась садиться в машину и упёрлась уже не как овечка, а как баран, предпочитая пройти весь путь пешком. Подъём на гору в машине терял для меня смысл и ценность. Хотелось проходить всё, что можно пройти, ногами, а не с помощью транспорта. Дождь и лужи давно перестали служить препятствием для передвижения, терять и беречь нечего, все вещи промокли и испачкались.
Впереди мелькала Ольга. Она тоже предпочла подняться к храму самостоятельно. Азат шёл рядом со мной. Татьяна, Фаина и Гюляра уехали на подпрыгивающем на кочках грузовике, а Рена давно убежала вперёд и скрылась за крутым серпантином.
Капли дождя со звоном стучали по ветровкам, находя лазейки между плотной листвой. Серпантин вёл нас к Кришна-мандиру вьющейся вверх спиралью.
Какое-то время мы с Азатом шли в тишине, но вскоре нарушили её, заговорив о моей личной практике. Я рассказала ему о произошедших за месяцы, что мы не виделись, изменениях и своём отношении к ним. Я не успевала принимать их, терялась и не понимала, чего от меня ждёт не только окружающая среда, но и собственный организм. Когда Азат спросил о том, стало ли мне «лучше», я неловко замолчала и задумалась.
И Вы туда же, пронеслось в голове, но озвучивать мысль я не стала. Ответила ему на вопрос так же просто, как он его задал. Мне не нравилось, что я должна делать вид, что мне легко слышать этот вопрос и отвечать на него. Он