какое воевал… Я же говорил – я их пограничной стражи… Ну, пару раз пришлось пострелять. В контрабандистов.
– А я был контрабандистом – подхватил кто-то.
– Это плохо.
– А что делать, устад? У нас правительство – дерет со всего пошлину, даже на воду наложило налог. Только контрабандой и живо.
– Надо воевать с таким правительством! – назидательно сказал Хусейн – это антинародное и капиталистическое правительство! Пока кровопийцы сосут из вас кровь, вы так и будете как рабы. Верно я говорю, устад?
– Верно – одобрил Николай
Понятия «коммунизм», «классовая борьба» – в Союзе как то поистрепались, их если и произносили, так с усталой усмешкой. А вот здесь – они были нужнее, чем что бы то н7и было. Знакомясь со своими курсантами, выслушивая их бесхитростные рассказы о том, что творилось у них на родине, как их унижали и обирали землевладельцы – Николай понимал, что классовая борьба не миф а реальность. И еще много мест на свете, куда не дотянулась рука справедливости.
– Рафик Николай, а спойте… – обычная просьба. Гитара была – но почти никто из арабов не умел ни играть на ней, ни петь. Певцов же – на Востоке уважали.
Николай взял гитару, пощипал струны…
В чужой синеве облака не спасут.
Мы втайне летели, но нас уже ждут
Чужие прицелы, чужие глаза…
Пылает ведомый, пылает родная до слез стрекоза!
Внизу караван – боевой разворот,
Ракета, вторая, теперь пулемет…
Хотя документов не видели их,
Но знаем: чужие! Ведь нет здесь своих!
Чужая земля и чужая вода,
Чужие болезни, но наша беда,
Чужая политика, чуждый ислам,
Коварство, предательство, ложь и обман…
Что делаем мы в этом мире чужом?
Неужто и вправду свой долг отдаем?
Но, лишь начиная по жизни шагать,
Когда же успели мы так задолжать?!
Отрезаны уши и нос, шурави.
Заходится криком в афганской пыли.
Не жалко, ведь учит священный Коран:
Неверный – собака для всех мусульман!
«Неверные» насмерть в заслонах стоят,
Колонны проходят и в Хост и в Герат,
А «верные» – в форме они иль в чалме,
Но выстрелить в спину способны вполне…
А может, напрасно приказано нам
Кровью своей – по чужим векселям,
Ведь мудрость известная, черт подери:
Коль сам не расплатишься – в долг не бери!
Не мы принимали в Кремле Тараки,
Не мы наводили в Амина штыки,
Бабрака Кармаля не мы берегли
Чужие авансы, чужие долги… Чужие долги!
Он и сам не подумал, что спел – но здесь – происходящее в Афганистане казалось бе6сконечно далеким, несмотря на то, что Афган –