чтобы не разбудить Лиду, вернулась домой, легла в свою постель и тут же уснула. Утро настало быстрее, чем мне хотелось. Выключив будильник, я медленно встала и пошла на кухню, чтобы поставить на плиту чайник. На кухне я встретила маму, она пила чай.
– Доброе утро! – улыбнулась она.
– Доброе утро, мамочка! – я обнала маму за плечи. – Ты уже вернулась? Как ты? Устала наверно.
– Устала от борьбы со сном, – ответила она.
– А я вот в этой борьбе проиграла, – засмеялась я, – никудышный из меня ночной сторож вышел.
– Я тоже несколько раз засыпала, – призналась мама.
– Чайник еще горячий? – спросила я, направляясь в ванную.
– Да, – ответила мама, – тебе что приготовить?
– Бутерброд с маслом и клубничным вареньем, – улыбнулась я и скрылась за дверью.
Утро выдалось хмурое, собирался дождь. Мы с мамой, подгоняемые ветром, быстро дошли до больницы. Не успели мы переодеться, как привезли нового пациента.
– Почему с травмой сюда? – услышали мы разговор.
– А больше некуда!
– В операционную его!
И мне тоже нужно было идти в операционную. Я вымыла руки, надела маску, халат и вошла в освещенную ярким светом комнату. Это был первый раз, когда меня потребовали на операцию.
На столе лежало тело с неестественно вывернутой ногой, из бедра которой торчала сломанная кость, из головы тонкой струйкой текла кровь, окрашивая белую простыню. Я вдруг почувствовала во рту вкус бутерброда с клубничным вареньем, которой недавно съела, невидимые тиски сжали мою голову, свет стал меркнуть, а земля уходить из-под ног. Через секунду все вокруг исчезло.
Я открыла глаза и увидела Наташу, она склонилась надо мной и пыталась привести меня в чувства. Я почувствовала всем телом холодный пол и услышала голос старшей сестры:
– Наташа, уведи ее… Рано мы девочку позвали в операционную…
Наташа помогла мне дойти до раздевалки и уложила меня на кушетку.
– Полежи немного, а потом выпей чаю с чем-нибудь сладким.
– Ни ночной сторож из меня не получился, ни медсестра… – подумала я и начала растирать ладонью болевшую левую руку, видимо на нее я упала.
– С боевым крещением, Елизавета! – улыбаясь, сказала Екатерина Александровна, входя в раздевалку.
– Мне так стыдно… – смущенно проговорила я, медленно поднимаясь с кушетки.
– Не переживай, со всеми такое случается в первый раз. Давай чаю попьем.
Пока Екатерина Александровна заваривала чай, я умылась и поправила прическу.
– С Вами тоже такое было? – спросила я, садясь за стол.
– Было! – смеясь, ответила она, наливая в заварочный чайник кипяток. – Я еще и столик с инструментами перевернула при падении… Да и грохота было больше, чем от тебя, учитывая мой вес.
– Как этот ребенок? Он… Он выживет? – спросила я.
– Мальчик, пятнадцать лет. Упал с крыши…
– На ночном