чтобы её дочь сыграла ей для улучшения пищеварения? Но Елена почувствовала в этой просьбе подвох – если она откажет, Маша будет всем рассказывать, что дочь Елены Прекрасной стала инвалидом и неудачницей, а этого нельзя допустить.
Елена приказала принести свежего кофе, и обдумывала ситуацию. Кажется, она не слышала, чтобы Элли начала заниматься, ей сняли гипс всего несколько дней назад. Но, может, она занималась в её отсутствие… В конце концов, не разучилась ведь она играть за месяц, раз она профессионал, то должна сыграть!
Нина принесла горячий кофе, и Елена попросила её позвать Элли.
– И скажи ей, чтобы взяла скрипку.
У Нины замерло сердце. Она знала, что Элли ещё не начала заниматься, прошло ещё мало времени, и девушка просто боялась прикоснуться к инструменту.
– Елена, я не уверена, что Элли дома, – постаралась найти отговорку Нина. Елена с пониманием на неё посмотрела.
Но тут встряла Маша.
– Она дома, Нина, когда я пришла я видела её, и мы так соскучились по её искусству…
Елена чуть зубами не заскрипела. «Соскучились по искусству»! Что б ты понимала в искусстве, дочь солдафона! И какой пошлый шарфик ты на себя нацепила, леопардовый рисунок уже давно не актуален, да ещё на толстой шее!
Но упасть лицом в грязь Елена не могла, у неё всё должно быть лучше всех, её трон не может быть поколеблен. Ничем. Никогда.
– Да, Нина, Элли действительно дома. Попроси её прийти к нам. Со скрипкой. – Елена сказала эту фразу своим «фирменным» тоном, который домашние называли между собой «Мы, королева английская, повелеваем».
Нине ничего не оставалось делать, как пойти выполнять распоряжение-повеление хозяйки. Она застала Элли сидящей на постели – перед ней лежал раскрытый скрипичный футляр, она протирала скрипку бархоткой.
– Элли, тебя зовёт мама. К ней пришли подруги из комитета. Она хочет, чтобы ты что-нибудь для них сыграла.
Элли ахнула. После перелома она ещё ни разу не играла, и не представляла себе, что из этого могло получиться. К тому же, страх, что её кисть снова может «сломаться», окончательно так и не прошёл. Возможно, это было главной причиной того, что Элли пока не начала заниматься. Но также Элли знала, что мама не принимает отказов. Побелев, как мел, она медленно взяла скрипку, и на подгибающихся ногах спустилась в гостиную.
В гостиной её ждали с нетерпением. Подругам Елены было интересно посмотреть на Элли, они её не видели с тех самых пор, как её сбила машина.
Да, девочка побледнела, похудела, стала совсем, как тень – ни блеска в глазах, ни улыбки. Маша решила проявить сочувствие.
– Элли, милая, мы так рады тебя видеть! Мы очень волновались за тебя. Правда, девочки? – Присутствующие дружно закивали головами. – Просто ума не приложу, как ты пережила такой кошмар. Тебе, наверное, было очень страшно попасть под колеса?
Элли судорожно сглотнула – ей вспомнились звуки, которые неимоверным усилием воли ей удавалось отгонять от себя в последнее время: