Ляли взойти по железной лесенке-подножке.
Она сделала два шага и нырнула за черный полог, закрывавший дверное отверстие.
3
В темном помещении действительно были зеркала. Те самые, искажающие лицо и фигуру. Развлечение для малышей или подвыпивших недорослей.
И только одно зеркало было задернуто занавесом.
Ляля, подстрекаемая любопытством, робко потянула за край, и покрывало послушно отъехало.
Пожалуй, это было даже не зеркало, а огромный экран монитора. Потому что поверхность ничего не отражала, а сама излучала неяркий матовый свет, похожий на тихое сияние чуть пасмурного летнего дня. Других источников освещения нигде не просматривалось. Встав напротив экрана, Ляля не увидела самой себя. Но почему-то глаз не могла отвести от абстрактно-серебристого текучего мерцания. Оно завораживало. Ей казалось, что она парит в невесомости среди перистых облаков…
Она поначалу и не заметила, как постепенно из этого легкого искристого тумана начали вырисоваться очертания, а затем и цвета каких-то предметов. И вот она уже явственно различала окрашенные в красноватые тона стены просторной комнаты… медные или, может, даже позолоченные канделябры с горящими свечами… два стула, обитых узорчатой и, вероятно, очень дорогой материей… вишневые портьеры, обрамлявшие аркообразный проём, за которой начиналась торжественная анфилада…
По этой анфиладе кто-то шел навстречу Ляле. По фигуре и платью она поняла, что это была женщина. Или девушка. Незнакомка почти бежала, и через несколько мгновений Ляля уже смогла разглядеть её.
Да. Молодая девушка. Возможно, Лялина ровесница. Одетая в пышное лиловое платье и носящая на светлых волосах маленькую сверкающую диадему.
Принцесса!
Внезапно у Ляли перехватило дыхание: она поняла, что видит если и не себя, то существо, до неразличимости с нею схожее.
4
– Ты кто? – властно спросила другая Ляля, подойдя к магическому экрану.
– Я… – Ляля вдруг решила играть в открытую: – Я – принцесса Эвлалия!
Незнакомка расхохоталась. Её смех был слишком громким и дерзким для особы королевского звания.
– Вот как! Ты! – фыркнула она, отсмеявшись и пристально глядя на оторопевшую Лялю.
– Я знаю, что я должна ею быть, – пояснила Ляля, не торопясь отрекаться от своих притязаний.
– Вообще-то так зовут меня, – сообщила другая Ляля. – Но я, точно как и ты, знаю, что это неправда. Потому что таким, как я, тут не место.
– Где… не место?
– А ты что, даже не представляешь себе, принцессой какой страны называешься?
– Я… как будто знала, но позабыла.
– Мидония. Королевство Мидония.
– Ах, да!! – Ляля от радости захлопала в ладоши. – Конечно, Мидония!
– Дурочка, чему радуешься? Впрочем, тебя тут, похоже, как раз не хватает…
В словах другой Ляли звучал намёк на какую-то тайну, однако она, не дав себе договорить,