а которые послабее, так и заикаться и что-то про глаза или про вечер бормотать. А она только смеялась. И не боялась ничего: ни показаться смешной, глупой или вольной, как говорила моя бабушка. Не стеснялась кокетничать и смотреть глубоким завораживающим взглядом. Наверно, так называется этот взгляд, от которого мужчины начинают тормозить и дергаться. А ей смешно. И никаких надежд она им не оставляет, при малейшей попытке попросить телефон или договориться о чем-то конкретном, дает от ворот поворот окончательно и без вариантов. И никто не обижался. Вот что странно. Все ходили довольные и веселые. Один раз я тоже попыталась посмотреть внимательно на какого-то из заказчиков, но в ответ прочитала в его глазах только недоумение. Пришлось срочно выходить из кабинета, по делу якобы. Больше не экспериментировала. И не уродка я вроде, по крайней мере, на улице люди от меня не шарахаются. Как было написано в одной книге «не косая, не рябая, и из носа не течет».
За чаем вагонная тема почему-то получила продолжение. Воспоминания о том, кто, когда и как ездил, какие случаи бывали, сменяли друг друга. Ирина очень смешно рассказывала, что когда ей пришлось первый раз ехать в СВ, они с подругой постеснялись спросить, включен ли ужин в стоимость билета. Испугавшись, что придется платить большие деньги, отказались от еды. А потом выяснилось, что ужин был включен в стоимость, и на обратном пути они уже ели, жалея пропавшую в прошлый раз еду. Я слушала и не верила – неужели и Ирина могла постесняться спросить? Мне кажется, что это только я такая трусиха.
– А я люблю купе, – сказала Ксения. – Мне как-то всегда везло на соседей.
– И не боялись ничего? – случайно вырвалось у меня.
– Я свое отбоялась, – усмехнулась Ксения. – Больше не боюсь.
И Ирина как-то понимающе и сочувственно кивнула головой. Видимо, что-то с Ксенией когда-то произошло. Очень хотелось спросить, но было как-то неудобно.
Ближе к концу рабочего дня я решила, что пора звонить Насте. Но сначала набрала номер папиного друга – Анатолия Семеновича.
– Алло, – вежливый голос тети Кати, жены Анатолия Семеновича, вызвал у меня теплую улыбку. Я всегда улыбаюсь, когда слышу голос тети Кати или Анатолия Семеновича.
– Тетя Катя, здравствуйте, это Лена Суворова.
– Леночка! – обрадованно воскликнула тетя Катя. – Здравствуй, дорогая, как дела? – Надо же, и она тоже задает такие банальные вопросы. Мне стало весело.
– Спасибо, все хорошо. Тетя Катя, я сказать хотела, что завтра в командировку уезжаю.
– Куда?
– В Москву, тетя Катя, но ненадолго, всего на один день. В четверг уже дома буду.
– Понятно, Леночка, ну хорошо, поезжай, отвлекись от рутины, – она засмеялась, – только устанешь, наверное.
– Ничего, впереди выходные.
– И то верно.
– У вас как дела?
– Все хорошо, дорогая, езжай спокойно.
– До свидания, привет Анатолию Семеновичу передавайте.
Теперь я наконец собралась с духом, чтобы позвонить