выскочил. Ну, вы понимаете, мне надо было за бовт. Ну, надо было! Ну, бывает! Ну, это жизнь. Смотвю, мы отходим, мы идем, а я стою. А кавты у меня, ну это жизнь, ну надо было. Я дал отмашку сначала ковмовым, потом носовым платком. Пвиступил к сигнальным огням, сжег всю ковобку, мол, стоп, мол, мол, я на бевегу, ну мне надо было. Ну, это же жизнь. Так эти пвидувки вазвили такой ход, какой они выжали из этой пвипадочной машины. Тогда я снял штаны и показал им все, на что способен, и они сели под гвом аплодисментов. Без специалиста не выпайся… Эй, на… «Азохенвее»! Это я, Бенимович, это я квичу и издеваюсь над вами – будем вызывать спасатель? А? Там, где Гвойсману с головой, новмальному штувману по… Капитан, это я, Бенимович, квичу и издеваюсь. Как вода? Эй, в машине, пустите машины вваздвай.
Эй, в машине!
В машине. Что в машине? Я всю жизнь в машине. Я никогда не знаю, куда мы идем. У меня такое впечатление, что на мостике все курвы. Хорошо. Они наверху. Они командуют. Я выполню любой приказ мгновенно, но пусть они мне сначала докажут. Ты, командир, докажи, что ты умней, и все, и мы уже идем.
Капитан. Ничего. Вначале они мне поломали, тепей я им все пееломал. Вот вы пассажий, вы скажите – это экипажь? Нет, я интеесуюсь, это экипажь? Это головоезы. Они все едут в язные стоёны.
Пассажир. Всё! Я пассажиг. Вы это знаете, и я это не скгываю. Это не пагаход. Это не кгуиз. Из кухни нет выхода пгодукции. Они обгазовали замкнутый цикл и всё глотают без выхода блюд. Все спгашивают, что я ищу. Когда я сел сюда, я искал покоя. Но я уже не ищу покоя – я ищу кингстон. Я хочу видеть шеф-повага, заполненного водой по гоглышко, и надавить на его дикий живот. Вместо чувства отдыха, вместо чувства кгасоты, вместо чувства могского путешествия я испытываю чувство голода. У меня должны быть свои удовольствия, и я их получу. В машине я договогился за четыгнадцать гублей – они подвезут нас пгямо к дому, чтоб не искать такси. Ночью был дикий ггохот. Они сказали, что один дизель сошел с фундамента, но это их не беспокоит, и кто-то у нас укгал винт на стоянке. Поэтому нас заносит, но они сказали, что уже сами уггали винт у кгейсега, но очень большой, и нас опять заносит. Но все это мелочи. Главное, что мы не можем отойти, вот что меня беспокоит. Полкгуиза пгошло, а мы не отошли: они все вгемя пгинимают пгодукты. Тут такая скука, что я изменил любовнице с женой.
Капитан. Эй, на камбузе, вы уже п’иняли п’едовольствие?
Из кухни (чавкая и напевая). Эх тоцем, перевертоцем, румба-тумба буду я… Это хто, хто это?
Капитан. Это я, Юхман.
Камбуз. Хто-хто? Хто это?
Капитан. Капитан говоит. Вы п’иняли снабжение?
Камбуз. Это хто?
Капитан. Капитан.
Камбуз. Какой капитан?
Капитан. Ваш ёдной капитан. Вы п’иняли п’едукты?
Камбуз (неразборчиво). Какие продукты? Что он хочет? Кто такой? (Повесили трубку.)
Капитан. Эй, на камбузе! Это капитан говоит. Вы уже п’иняли п’едукты или нет?
Камбуз. Это хто, хто это?
Капитан. Капитан Юхман говоит. Вы п’иняли п’едовольствие?
Камбуз. Ну?
Капитан. Вы п’иняли п’едукты? На камбузе… или я сейчас