над вершинами четырех башен, они были устрашающе огромны. Есть предметы, которые отдают запахом вековой давности. Они стары, это видно с первого взгляда. Есть вещи, что еще старше предыдущих, они вызывают некий трепет, словно пришедшие к нам с тех пор, когда траву к земле приминали не только босые ноги людей, а и богов. Однако есть то, что словно делило одни и те же мгновения с богами, но боги давно мертвы, а оно существует до сих пор, и, глядя на него, приходит понимание, что будет существовать еще столько же. Увидит рождение новых вершителей судеб, а после переживет и их. Именно такие чувства вызывали эти скалы своим видом у Адэра. В последнее время он курил не так много, как раньше, но в это промозглое утро проникающий в легкие дым не давил на них, и он, докуривая, забивал трубку по новой. Возможно, эта молчаливая атмосфера, наполненная холодом и той тенью, что отбрасывают собой на палубу скалы, подбивала его к этому. Возможно, она, а может, просто настал такой час. Он не знал и не хотел в этом копаться, просто курил и размышлял, выпуская из себя потоки дыма, словно отрывки мыслей, которые тут же подхватывал собой ветер и, разбавляя такими же чужими помыслами, оставлял их невидимыми, унося куда-то вдаль, где их жадно поедала вечность.
Двое парней, наконец, установили бочку у одного из бортов, и пока один ковырял небольшим топориком крышку, второй переминался с ноги на ногу, выдыхая клубы пара на собственные замерзшие руки. Послышался странный, неуместный звук, который заставил Адэра дрогнуть всем телом, но нисколько не привлек внимание двух воинов в синих накидках. Вороний крик. В этих краях нет ворон, и старик прекрасно это знал. Он перевел взгляд на трубку, лишь вскользь успев задуматься над тем, что, возможно, выкурил слишком много, но тут же о палубу ударилось живое подтверждение тому, что слух его не подвел. Черный комок обледенелых перьев с глухим звуком встретился с толстыми палубными досками и проехался по ним еще добрых шагов двадцать, пока не остановился. Уж это не могло не привлечь внимание воинов, которые сразу позабыли о масле, переведя взгляд на мертвую птицу. А она была именно таковой, в чем Адэр убедился, лишь приблизившись к ней. Накидку и трубку он оставил на носу корабля, позабыв о них.
– Даже птицы мрут от холода, а мы должны возиться с этим треклятым маслом! – с паром выдавил из себя один из парней, что тоже склонились над черным комком.
Изломанные крылья, как и сама голова существа, были вывернуты под неестественным углом. Растрепанные перья торчали в разные стороны. Их покрывала тонкая корка льда.
– Здесь не бывает воронья, – ответил Адэр, поддев существо своим острым кинжалом.
– И откуда тогда взялась птица? – спросил второй, худощавый парнишка, почти что юнец.
– Откуда тогда взялась… – негромко повторил старик и сразу сам себя одернул, отшвырнув замерзшего ворона в сторону одного из бортов корабля, после чего развернулся к воинам владыки Кимела. – Чего встали, масло замерзает! Хотите катать бочки целый