к Изольде Львовне:
– Географ попросил четверых спуститься в столовую. Меня, Федорова, Сизова, Пташкина и Емельянову.
– Емельянову-то зачем? – удивленно приподняла очки русичка.
– Цветы нужно перенести и расставить. А она на флориста учиться пойдет, вы же сами говорили, что у нее это призвание.
Изольда Львовна утвердительно кивнула и махнула очками в сторону. Ребята собрали свои портфели и вышли из класса.
– Ты чего такое про флориста наплел? – толкнула его в бок Лариса Емельянова, – На какого я флориста учиться пойду?
– Изольда уверена, что у тебя именно в этом талант, поэтому на роль перестановщика цветов ты подходишь лучше всех, – ухмыльнулся Артем. – Но у тебя ведь и, действительно, неплохо получается общаться с цветами.
– Ну ты даешь, я б не догадалась. Но спасибо, еще один урок, и меня можно было бы выжимать. Хоть бы на микро разрешила окна открыть, или дверь. Дышать же нечем.
Сашка, шедший рядом, хмыкнул.
– Ты что, цветочек наш простудишь, а ей болеть нельзя, у нее же камеры пыток на носу, ЕГЭ, ОГЭ, ВПР и годовые контрольные.
– Ага, – догнал их Костя Федоров, – времени сеять доброе и вечное осталось не так много. А потом как же без нее нас выпускать в большой мир, без нее ж мы пропадем.
Ребята засмеялись. В столовой их уже ждал учитель географии. Выпускник педагогического института, молодой и перспективный, он старался найти общий язык со всеми детьми. Хорошо у него это получалось со старшеклассниками, потому что разница в возрасте была небольшая, он сам не так давно выпускался из школы и был еще таким же мальчишкой, как и они.
– Артем, молодец, привел как раз тех, кого нужно. Саша и Артем, принимайтесь за парты, их нужно перенести в 45 кабинет. Костя и Миша – стулья. Наша прекрасная Лариса займется цветами. А я пока займусь вашими контрольными.
– А оценки скажите? – заинтересованно подошел к нему Миша. Он очень старался быть отличником, поэтому каждую оценку ждал больше, чем Артем звонка с урока.
– Да. И полбалла за помощь каждому накину, – пообещал учитель, садясь за один из свободных столов и ставя перед собой стопку тетрадей.
Артем и Саша схватились за парту и потащили в соседний кабинет.
– Боже мой, география, – скривился Саша, когда они вышли из кабинета, – Ну кто может любить географию настолько, чтобы пять лет изучать ее в институте, а потом еще и каждый день преподавать ее другим? Вот тебе может настолько нравиться география?
– Нет, – коротко ответил Артем, стараясь вообще не говорить на нелюбимые для него темы.
– Вот и я про то же, – не успокаивался Сашка, – да все они: физики, химики, чего только Изольда стоит – у нее ж вся жизнь в литературе, поэтах и писателях. Как можно настолько любить что-то, чтобы целыми днями только и перелистывать странички, да тыкать указкой в карту. Там же ничего не меняется – Пушкин как написал «Медный всадник», так он и есть, что тогда, что сейчас. И материки у нас, вроде, не плавают, все на местах стоят. Ничего же не меняется!
– Как не меняется, а Крым? Был не наш, стал наш.
– Ну,