моего сына не было меча, – отрезал вождь. – Только это, – и он бросил в яму кремневый нож с коротким клинком.
Дастар дал знак воинам, чтобы они открыли дверцу, и в предвкушении потирал рукоять хлыста, заткнутого за пояс. В глазах молодого варна играли злобно-торжествующие огоньки. Ведь как бы миртанка не сопротивлялась, этот зверь порвёт её на кусочки в считанные секунды, и его брат будет достойно отомщён.
Когда каменный нож упал на землю, в голове Шайнары промелькнула мысль, что, если пожертвовать одной рукой, подставив её зверю в пасть, то до того, как болевой шок отключит её, она успеет воткнуть короткий клинок через ухо ему прямо в мозг, отчего зверь мгновенно умрёт. Но эта мысль покинула её также стремительно, как и пришла. Шайнара не собиралась сопротивляться. И когда волк вышел из клетки, она просто легла на спину, раскинула в стороны руки и откинула назад голову, подставляя огромному хищнику горло и беззащитное тело.
– Тень! Не сме-ей! – услышала девушка яростный возглас анахиса. Он назвал её Тенью. Похоже, он знал, кто она… Но ей было уже всё равно. Осталось немного. Скоро здоровые челюсти сомкнутся на её горле и всё будет кончено…
Она слышала дыхание приближающегося хищника. Тот не спешил. Подходил медленно. Зверь и распростёртая на земле жертва намертво приковали к себе всё внимание зрителей наверху ямы. Воцарилась благоговейная тишина.
Шайнара ожидала своей участи, запрокинув голову и блуждая по небу бесцельным взглядом. И вот огромный зверь навис над ней. Он рычал, задрав губы и обнажив клыки, и его слюна капала ей на грудь. Девушка перевела взгляд и посмотрела в глаза хищнику.
И там, в глубине этих чёрных волчьих глаз, она вдруг увидела такую же пустоту и безнадёжность, что медленно выжигали и её собственную душу… И чем дольше она смотрела, тем глубже чувствовала эту связь. Волк замер. Губа его опустилась. Они неотрывно смотрели друг другу в глаза. Два существа. Две души. Две одиноких и бессильных игрушки в руках судьбы…
Несколько слезинок скатились по щекам девушки тонкими ручейками. Волк наклонился и слизнул их шершавым языком. Потом он лёг рядом и положил большую лохматую голову ей на живот.
Варны наверху ямы зашевелились и недовольно загудели. Они кричали всё громче и громче, но хищник не двигался с места. Шайнара медленно провела руку по его могучей голове, зарываясь пальцами в рыжую шерсть. В волка полетели камни и палки. Он поднял морду, оскалился, а потом положил её обратно.
По жесту вождя несколько воинов спрыгнули в яму. Они направили на хищника длинные копья и отогнали его обратно в клетку.
– Миртанка! – обратился Ара'Ченгор к девушке, когда ту подняли на ноги. – Видимо, сами Боги Великих Равнин простили тебя за ту дерзость, что ты позволила себе, надев мужской знак воина. Что ж… Я не могу идти против их воли. Этот человек, – вождь указал на старого целителя, – заплатил «цену крови» за Рогула, и потому тебе даруется жизнь. Но только жизнь. Не свобода. Отныне ты калахари племени. Тебе нельзя прикасаться к оружию, ездить верхом, набирать воду из общего колодца до заката, ходить