стоят, как каменные…
У Ангелины тревожно заныло сердце.
В 2002-м она подписывала Алене книгу. Тогда сама Ангелина еще была полновата, Алена же была настоящей красавицей. Как из мультика. Как принцесса Жасмин. Мысль, что Алена может захотеть Диму, была холодной и неприятной.
В голове Ангелины вихрем пронеслись четверо верховых: всадники ее личного Апокалипсиса. Первый был Вечный Страх, страх потерять любимого. Второй звался Зависть, зависть к свободной девушке, которая могла его заинтересовать. Третий был Ревность к девушкам с натуральной грудью, четвертый же звался Смерть.
– Да не волнуйся ты так вечно из-за своего! – сказала Богданова, которая, по-хозяйски порывшись по всем сразу ящикам, нашла пакет леденцов от кашля и заваривала чай. – Если он не разлюбил тебя, пока ты была свиньей и с красными волосами, с чего ему разлюблять теперь, когда ты выглядишь, как модель?! Подумай лучше, как нам привлечь Алену на нашу сторону? Ты замужем, я не в форме, а перед Фирс Станиславский точно не устоит.
Ангелина дрогнула, успокоившись. Об этом она даже не подумала.
– А с чего ей хотеть на нашу с тобою сторону?
– А почему нет? Ты тоже бывшая про… хостес, а я – просто милая и хороший человек. Как думаешь, она согласится снимать на двоих квартиру?
– Хочешь возложить на нее квартплату за твою комнату?
– У нее собственная, двухкомнатная квартира, – сказала Богданова и разочарованная, задвинула ящик.
С тех пор, как Ангелина сбросила лишний вес, в ее кабинете ничего не водилось. Только навевающие тоску лоточки, в которых она носила такую же скучную еду: гречку, салатик с брокколи, куриную грудку и сырничек на десерт.
– В чем смысл быть женой миллиардера и так вот уныло жрать? – спросила Богданова.
– В том, чтобы оставаться женой миллиардера, – вызверилась Злобина. – Хватит мне намекать, что я его не достойна!
Вызверилась абсолютно не в тему, но только на посторонний взгляд. Элина знала куда давить и безошибочно тыкала пальцем в самое больное. Леночка-Ангелочка до смерти боялась потерять своего унылого престарелого мужа в черных пальто, с его унылой прической а-ля «Гитлерюгенд» и сомнительной ценностью, которая состояла в сходстве с Киану Ривзом.
Бонечке не нравился Ривз. Ей нравились хоккеисты: Эрик Линдрос в молодости и Олег Твердовский – сейчас. Но она ужасно хотела есть, а денег у нее не было. Ангелина же была так уверена, будто бы ее старец – красив и все девушки в городе только о нем мечтают, что сразу теряла голову, стоило только намекнуть. Сама она ничего ей не предложила бы, но… Бонечка знала, как ее убедить.
– Я намекаю на что-то вкусное к чаю, не будь овцой! Не будь ты его достойна, он не женился бы на тебе.
Ангелина порозовела.
– Он чем-нибудь колется? – спросила Элина. – В рожу? Ну, что он так моложаво выглядит.
Это был смягчающий прием.
– Он просто не пьет! – прошептала ревнивица и, утратив всю сразу бдительность, достала нарядную коробку шоколадных конфет.
Видимо,