об экономических показателях и достигнутом, благодаря проектам, экономическом росте.
Однако прежде чем искать средство, способное изменить сложившийся порядок, необходимо понять, как он возник. Было бы неверно думать, что сложившаяся недальновидная экономическая и политическая система сама потерпит крушение, хотя, как мы покажем, она не была и вполне спланирована. Как было сказано в предисловии, основной тезис этой книги состоит в том, что юриспруденция (теория права) вместе с наукой оказали существенное влияние на формирование современной механистической картины мира. Поэтому и юристы, и ученые должны взять на себя определенную долю ответственности за то состояние, в котором находится сейчас мир, так как именно результаты их деятельности в эпоху модерна начиная, по крайней мере, с XVII века наложили свой отпечаток на присущие нам сегодня материалистические установки, сформировали экстрактивный склад ума, свойственный индустриальной эпохе; и эти обстоятельства лежат в основании сегодняшнего всемирного кризиса. В ходе исследования взаимных отношений юриспруденции и науки мы обнаруживаем, что юриспруденция демонстрирует ряд удивительных параллелей с естественными науками в том, что касается ее истории и концептуальной структуры. Мы также увидим, что их обоюдное влияние развивалось с течением времени подобно отношениям между законами природы и законами человеческого общества.
В естественных науках механистическая парадигма, возникшая в XVI–XVII веках, опирается на квантификацию, введенную Галилео Галилеем, на идею господства человека над природой, первым поборником которой стал Фрэнсис Бэкон; на выдвинутое Рене Декартом представление о материальном мире как о машине, отделенной от сознания; на концепцию объективных, неизменных «законов природы» Исаака Ньютона; а также на рационалистический, атомистический взгляд на общество, отстаиваемый Джоном Локком.
В юриспруденции рационалистическая, механистическая парадигма, разработанная к XVII веку такими юристами, как Гуго Гроций и Жан Домат, толковала реальность как совокупность отличимых и определимых элементов, а общество – как совокупность собственников, чьи права охраняются государством. Действительно, идея права собственности, отстаиваемая Джоном Локком, и идея государственного суверенитета, обоснованная Томасом Гоббсом, представляют собой два важнейших организующих принципа правовой современности[4]. Более того, до сих пор, в соответствии с методом Декарта, право рассматривается как «объективная» конструкция, отделенная от его субъекта.
В течение трех последних десятилетий на переднем крае науки появляется совершенно новая парадигма – холистическая[5]. В основе перехода от механистической к холистической парадигме, к экологической картине мира мы обнаруживаем принципиальную смену метафоры: взгляд на мир как на машину уступает место пониманию мира через сеть. Сети, как известно, представляют собой модели