декабрём, была написана кривым почерком со следами от упавших на страницы слёз:
«Родители развелись. Моя жизнь кончена…»
Больше записей не было. Слабость и жалость к себе вновь окутали меня. Когда же это пройдёт?
Печально вздохнув – кажется, это стало моей особой фишкой, медленно опустилась на кровать. Откинулась головой на подушки и всем телом зарылась в одеяло, попытавшись не расплакаться. Я чувствовала себя круглой идиоткой. Мало того, что вынужденно переехала в этот чёртов дом, так ещё и с какой-то радости наивно решила, что найду тут хоть какое-то понимание и сочувствие. Дура! Стало горько и обидно.
Повернулась на бок и замерла, услышав вибрацию своего смартфона. Судорожно вздохнула и провела пальцем по экрану, открыв входящее сообщение:
«Как насчёт того, чтобы сбежать из заточения и немного повеселиться? Буду ждать завтра в семь у моего дома», – Тесса. Милая, добрая Тесса. Всегда такая правильная и рассудительная. Её сообщение подняло настроение. Редко можно было услышать из уст Абрамсон подобные предложения. Скорее наставления о том, что нельзя обманывать родителей и прочие занудства. Захотелось набрать номер подруги и подколоть ту, но усталость и моральная истощённость дали о себе знать, и я медленно погрузилась в сон без сновидений.
Глава 6. Лекси Рид.
Моё пробуждение было лёгким. Наконец-то выспалась. И мать почему-то не спешила будить. Лениво потянувшись, я сбросила с себя одеяло и присела на кровати.
С кухни доносился приятный аромат свежеиспечённых панкейков. Я обожала блинчики, в любой их вариации. Готова была питаться исключительно ими. Неужели Джоан помнила? Это показалось подозрительным.
Решив не затягивать и прекратить истязать свой многострадальный желудок, натянула шорты, футболку и спустилась на кухню. Мать суетилась возле плиты и явно пребывала в хорошем расположении духа. Я присела за стол и дожидалась свою порцию. Впервые за пять дней, проведённых с этой женщиной под одной крышей, мы будем завтракать вместе.
Рид-старшая сняла фартук, весело что-то напевая себе под нос, и поставила передо мной тарелку с восхитительно вкусно пахнущими пышными панкейками. У меня едва не потекли слюнки. Следом на столе появились две кружки свежезаваренного малинового чая с лимоном и корицей.
– Александрина.
Больше всего на свете я ненавидела своё полное имя. Иногда мне казалось, что мать специально назвала меня именно так, чтобы издеваться.
– У нас немного изменились планы. Переезжаем завтра вечером, дабы подготовить дом к приезду Дейва и Николаса, – с серьёзным видом изрекла Джоан. – Завтра с утра ты должна наведаться в школу. Осталось всего две недели до начала учёбы, и тебе нужно встретиться с миссис Тревино, чтобы получить своё расписание.
Совершенно забыла про школу и старую стерву Тревино, а ведь на носу двенадцатый класс и выпускной. Никогда не любила нашу школьную директора.
Стало понятно, отчего моя мать буквально светилась