за меня? Что у тебя есть кто-то еще? – со смешанным чувством боли и удивления спросил он.
Дженни вскинула голову.
– Кто-то еще? – переспросила она, явно задетая его вопросом. – Нет у меня больше никого. Как ты вообще мог такое сказать? У меня есть только ты, Шейми. И да… да, я хочу выйти за тебя. Очень хочу. Это я и собиралась тебе сказать. Только это. – Она глубоко вдохнула. – Да, Шейми, я выйду за тебя. Да, да, – повторила Дженни и заплакала.
Шейми подвел ее к диванчику, усадил себе на колени и поцеловал:
– Дженни, я так счастлив. Честное слово. Это так здорово: мы с тобой и наши дети. Я люблю тебя, Дженни. Очень. Я говорил тебе это в Кембридже. С тех пор ничего не изменилось. Как любил тебя тогда, так продолжаю любить и сейчас.
Дженни протяжно выдохнула. Казалось, это был ее первый выдох за многие дни.
– И ты не расстроен? – спросила она.
– Расстроен? Я просто счастлив! С какой стати мне расстраиваться. А ты?
– Ни капельки. Но видишь ли… Моей беременности всего несколько недель. Так говорит Харриет… доктор Хэтчер. Пока все идет прекрасно. Но через несколько месяцев положение изменится.
Шейми озорно улыбнулся:
– Теперь понятно. Ты беспокоишься, что будешь не идти, а переваливаться по проходу, неся свой огромный живот, и все в церкви узнают, что ребеночка мы зачали гораздо раньше брачной ночи. Тебя это волнует?
– Да, – покраснев, ответила Дженни.
– Об этом можешь не волноваться.
– Не волноваться?
– Да. Если кто-то что-то скажет, я просто объясню, что… так получилось.
– Шейми!
– …В старом, полуразвалившемся хлеву на берегу реки Кам. – Шейми поцеловал ее в губы. – Я расскажу, как нас застиг ливень, как ты заманила меня в хлев и воспользовалась представившейся возможностью, – сказал он, расстегивая пуговицы на ее блузке. – Я оказался совершенно беспомощным и… – Он оттянул камисоль, заглянув внутрь. – Если бы они могли видеть твои… они бы мне поверили.
– Угомонись! – шикнула на него Дженни, застегивая камисоль.
– А они стали еще больше. В смысле, когда ты забеременела. Я слышал, что у беременных всегда так. Надеюсь. Я люблю, когда в том месте много прекрасного тела.
– Шейми, перестань шутить!
– Почему бы мне не пошутить? – удивился он. – В чем причина?
– В чем причина? Ты что, пропустил мои слова мимо ушей? Я не могу идти к алтарю с выпирающим животом!
– Ошибаешься. Я слышал каждое слово. И предлагаю: давай поженимся завтра.
– Завтра?
– Да, завтра. Можем отправиться поездом в Шотландию. В Гретна-Грин[7]. Проведем там ночь, а утром поженимся.
Казалось бы, Дженни нужно радоваться и благодарить Шейми за столь быстрое решение их брачного вопроса. Вместо этого Дженни снова заплакала.
– Дженни… дорогая, да что с тобой?
– Шейми, я не могу поехать в Гретна-Грин. Не могу выходить замуж, когда рядом не будет отца.
– Ничего страшного. Тогда устроим свадьбу здесь.