она и зарыдала. – Эльза потерпите ещё немного у нас очень много работы, – ответил я, стараясь успокоить своё глубокое и частое дыхание после своей безумной «пробежки» по стенам пилотской рубки. – Знаю я эту тяжёлую работу, – секс в невесомости на потолке, – она окончательно сорвалась с резьбы. – Ответь! почему ты так часто дышишь? – Эл-ь-за! Прекрати немедленно, подумай о нашем маленьком, – ты делаешь ему больно! – я уже практически кричал на весь Космос. – Помаши мне рукой, – я хочу посмотреть на тебя в бинокль! – никого уже не стесняясь, кричала моя единственная и любимая Эльза.
Делать нечего я подпрыгнул вверх к обзорному куполу и там зацепился за какой-то кронштейн и энергично замахал рукой. Четыре головки вооружённые оптикой внимательно следили за моим лицом, – я явственно ощущал эти взгляды усиленные пятидесяти кратно, германской оптической системой Цейса. – Всё конец связи Эльза, – нам надо работать…. – Сколько ей лет? – спросила Джема. – Всегда вам смотрит кто-то вслед в семнадцать лет! – пропел я куплет песни вместо ответа. – Я была точно такой же, как и она, – твоя Эльза, – Джема глубоко и судорожно вздохнула. – А теперь, удели мне на прощанье полчаса времени, а затем выполни мою последнюю просьбу и вспоминай хоть иногда мою пропащую душу. Я кивнул головой, сел за обеденный столик, и выцедил в чашку из кофейника остатки холодного кофе. – Смерть – это одиночество. Ты ни разу случайно не умирал? – Нет, не приходилось, хотя один раз был близок к этому, и видел себя со стороны, – я тряхнул головой, прогоняя дурное воспоминание. – Значит, ты никогда не ощущал, как замедляется и останавливается время. Вечность проходит в этом состоянии – больше чем за всю остальную жизнь. Но интересно ли это тебе знать? Или я зря стараюсь? – Да говори же Джема, не томи, – ведь это состояние мало кто проходил, а кто проходил, – не спешит об этом рассказывать.
Пока мы так говорили, наш тандем, созданный из двух космических кораблей, которые как близкие, родные люди стояли на перроне вокзала, обнявшись, не в силах расстаться друг с другом, соединённые между собой пока тонкой капроновой нитью. И эта нить, мне сейчас казалась финишной символической траурной ленточкой, всё ещё уже протянутой между нами. Ведь мы встретились так странно и прощались уже, вероятно навсегда. Но моя интуиция шептала мне, что это неправда, мы не можем так просто расстаться. Ну, просто не можем и всё! Наверняка мы уже пару раз облетели вместе вокруг Солнца, а это значит, – мы танцуем «Солнечный Вальс» и уже породнились с Джемой, – этим магическим ритуалом! Мы сейчас стремительно мчались в будущее (на время я не смотрел), а как говорится, я хмыкнул: «Влюблённые часов не замечают»! Но мы с Джемой отнюдь не влюблённые, а просто люди, попавшие в страшную беду, и я не могу просто так её бросить одну, страдающую от одиночества душу в таком трагическом состоянии…. Ну просто не могу и всё! Это всё