Михаил Веллер

Все романы


Скачать книгу

потом? Нет, в колхозе все же лучше было.

      – Так что, восстановить колхоз?

      – А его уже не восстановишь. Начальство все себе разобрало, построили дома, купили машины.

      – Так что ж – ложись и помирай?

      – Примерно выходит так. Вот Жени дождусь, может чего придумаем.

      – Валить отсюда! – гортанно закричал Габисония.

      – Куда? В Израиль? Нас нигде не ждут.

      – Да, – сказал Шурка. – Пора вам идти в партизаны. Склады грабить.

      – Да уж у этих партизан без нас все поделено.

      Эту скучную аграрную материю прервало тяжелыми шагами командора явление следующее. Командором был капитан первого ранга Колчак, обрамленный и подпираемый двумя клешниками в кожанках и с маузерами, кобуры которых распространяли запах свежей фанеры.

      – Под арест всех! – прогремел в дверях Колчак. – Встать, выходи строиться, руки за спину!

      Лидия Петровна оробело примолкла. Члены скороспелой партии «Земля и воля» хмуро поднялись. Одного хорошего каперанга, подкрепленного парой стволов, всегда хватит, чтобы подавить любую аграрную революцию в зародыше. Особенно если этому зародышу все равно не грозит превратиться в гидру, опустошающую окрестности и дали в размашистом наведении справедливости.

      Но революция есть не цепь случайностей, как учил классик, а целая сеть и даже, можно сказать, кольчуга, в которую эти случайности, высыпаемые объективным историческим периодом, сцепляются. Так сцепляются стальные кольца, и так сцепляются репьи на собачьем хвосте. В подтверждение какового тезиса из-за спины разъяренного старпома возник на диво радушный и дурашливый, явно нетрезвый голос:

      – Петровна! Это чё тут у тебя? Женька вернулся? Здоро́во! А это кто?

      И в комнату пропихнулся замечательно деревенский тип, знакомый каждому по картофелеуборочной страде, вытягиванию трактором засевшей в проселке машины и по непревозмогаемой надоедливости при даче или рыбалке. Основными чертами типа являются грязные сапоги, ватник, щетина, запах алкоголя и выраженная этим обликом готовность за бутылку сделать все вплоть до харакири.

      – Так а это чё у вас здесь? – огляделся он и жестом блюдущего свою цену гегемона подал старпому ладонь, немытость которой принимается интеллигентными ценителями села как классовая принадлежность пейзанина.

      – Я там, мля, значит, на тракторе, мля, а ребятишки, мля, прибежали, говорят – линкор пришел, мля, матросы ходят, что, думаю, блин, за ерунда, пойду посмотрю, мля.

      Посмотрев, мля, на свою протянутую в пустоте руку, он деловито повернул ее к другому, подержал и необидчиво опустил.

      – Кто такой?

      – Я? Санька я. Живу здесь. А вы кто? Чего у вас тут?

      Пользуясь заминкой, Шурка в двух словах пояснил старпому ситуацию, достаточно ясную и так. Тот сел к столу, повел носом и сдвинул граненые стопки.

      – У вас непьющие в деревне есть?

      – Это смотря кто сколько не пьет, – ответила Лидия Петровна. – В общем, откуда им взяться.

      – Тогда флот временно бессилен, –