вон! – крикнули в толпе, и кто-то указал рукой.
Парень в зеленом спортивном костюме нырнул в той же масти зеленый «ниссан», не закрывая дверцы поспешно врубил, стартер скрежещуще зачирикал и мотор захлебнулся от резкой перегазовки.
– Не отвлекаться! – крикнул Шурка, ткнул маузер за ремень, чтоб не тратить время на засовывание в кобуру, дернул гранату, порвав проволочку, которой она была за ручку аккуратно примотана к ремню, выдрал чеку и, миг посоображав, бешеным броском послал железную бутылку по низкой траектории с таким расчетом, чтоб она прошла над самой крышей машины: пусть едет на разрыв, а своим корпусом прикроет рынок.
Локоть и плечо даже заныли от резкого рывка. Предохранительная планка со щелчком отлетела от рукояти и закувыркалась отдельно.
Дважды перевернувшись в воздухе, граната накрыла машину, когда та буквально выпрыгнула из-под нее, поймав гранату краем багажника. Удар пришелся ручкой, это был даже не удар, а касание, но его хватило: несколько выношенный временем запал сработал чуть раньше срока от толчка. Хлопнул взрыв.
Взрыв был малоэффектный: пыхнуло мгновенным неярким огоньком и прозрачным дымом. Все невольно пригнулись, хотя Шурка твердо помнил, что по инструкции РГД, лишенная оборонительной осколочной рубашки, на таком расстоянии должна считаться безопасной.
Заднее стекло исчезло. Бампер отлетел, повиснув на болтике. Крышка багажника раскрылась жестяным цветком. Машина вильнула и остановилась.
– Н-ну вы крутые! – почти с восхищением проговорил самый храбрый боец – тот, который пытался полезть за пистолетом: следы юношеских угрей снова переставали быть заметными на его лице, которому возвращался цвет.
Взрыв как-то разрядил обстановку – стрелять и убивать никого больше не хотелось: победа была доказана действием и признана.
– Вырин, погляди – чего там, жив-нет, – приказал Шурка, и Вырин пошел с маузером, как охотник к подранку.
Из «ниссана» выбрался беглец и согнулся, обхватив голову. Подогнанный к общей шеренге, он продолжал держаться за уши.
– Подголовник его закрыл, так что целый, – пренебрежительно пояснил Вырин. – Барабанные перепонки, я думаю, лопнули. Ничего, пацан, зарастут… если жив будешь.
И только тогда в первый ряд жидкой толпы, отпятившейся полукругом от театра военных действий, продвинулись двое милиционеров. Как все базарные менты, они были невелики ростом и хорошо упитаны. Очевидно, не отреагировать на взрыв уже выходило за рамки их представлений о приличиях. Ефрейтор был с АКС-у, а сержант носил кобуру на немецкий манер, у пряжки ремня поверх круглого животика.
– Что это у вас тут происходит, матросики? – голосом сытого человека, который хочет дать ощутить в себе зверя, спросил сержант. – Почему оружие? Расул, может быть ты мне объяснишь?
– У вас сегодня большое горе, товарищи менты, – посочувствовал Шурка. – С сегодняшнего дня рыночная мафия перестает платить вам зарплату. Придется бороться за повышение своего жизненного уровня законными методами.
Сержант