на больших шестах около пещеры, но Таффи чуть свет убежала за отцом на рыбную ловлю. Она шалила и резвилась и внезапно так расхохоталась, что папа сказал ей:
– Не балуйся, девочка!
– Ах, как это было потешно! – восклицала Таффи. – Помнишь, как старший вождь раздувал щёки и какой смешной был наш милый чужак, когда ему обмазали волосы глиной?
– Ещё бы не помнить, – ответил Тегумай, – мне пришлось отдать незнакомцу две самые лучшие оленьи шкуры за то, что мы его обидели.
– Это не мы с тобой, а мама и её приятельницы! – возра-зила Таффи.
– Ну будет. Давай-ка позавтракаем.
Таффи принялась обсасывать мозговую кость и сидела смирнёхонько целых десять минут. Тем временем её папа что-то царапал зубом акулы на берёзовой коре. Вдруг она сказала:
– Папа, я придумала одну вещь. Крикни что-нибудь!
– А! – крикнул Тегумай. – Годится?
– Да, – ответила Таффи. – Знаешь, ты сейчас ужасно похож на карпа с разинутым ртом. А ну, крикни ещё раз.
– А! А! А! – крикнул Тегумай. – Но ты не смейся надо мною, дочка.
– Я вовсе не смеюсь, – сказала Таффи. – Ты сейчас узнаешь, что я придумала. Скажи опять «А» и не закрывай рта, а мне дай зуб акулы. Я нарисую карпа с разинутым ртом.
– Зачем? – спросил папа.
– Разве ты не догадываешься? – сказала Таффи, царапая по берёзовой коре. – У нас с тобою будет маленький секрет. Когда я нарисую карпа с разинутым ртом на закоптелой стене нашей пещеры (мама, вероятно, позволит), то ты сразу вспомнишь «А». Мы можем играть, как будто я выскочила из тёмного угла и напугала тебя криком. Помнишь, прошлой зимой я напугала тебя в бобровом болоте?
– В самом деле! – воскликнул папа таким голосом, как говорят взрослые, когда внимательно слушают. – Продолжай, Таффи.
– Ах, какая досада! – сказала она. – Я не могу нарисовать карпа целиком, вот только его рот. Всё равно, мы будем думать, что здесь нарисован весь карп, а это его рот, означающий «А».
ТАФФИ НАРИСОВАЛА ВОТ ЧТО.
– Недурно, – сказал Тегумай и нацарапал то же самое на другом куске берёзовой коры. – Но ты забыла, что у карпа поперёк рта торчат усики.
– С этим я не справлюсь, папа.
– Ничего, попробуй. Нацарапай только открытый рот и усик. Мы будем знать, что ты нарисовала карпа, потому что у окуней и форелей усиков не бывает. Смотри, Таффи!
И ОН НАРИСОВАЛ ВОТ ЧТО.
– Хорошо, теперь и я сделаю, – сказала Таффи. – Ты разберёшь, если будет так?
И ОНА НАРИСОВАЛА ВОТ ЧТО.
– Отлично, – сказал папа. – Когда я увижу этот знак, то буду так же удивлён, как если б ты неожиданно выскочила из-за дерева и крикнула «А».
– Теперь крикни что-нибудь другое, – попросила Таффи, очень довольная своей выдумкой.
– Уа! – громко крикнул её папа.
– Гм! – заметила Таффи. – Это что-то сложное. Конец напоминает «А» или рот карпа. А как же начало – у-у?
– Начало тоже похоже на