действовать.
В оружейной стражников он отыскал топор, без особого труда разбив каменную кладку, вышиб пару прутьев решетки и протиснулся в пыточную. Мара лежала на спине, бессмысленно глядя в потолок. Вагар наклонился к ней, принюхался к ее дыханию и определил наркотик, которым ее отравили. Затем быстрым движением выдернул из локтя девушки иглу. Мара вскрикнула, попыталась оттолкнуть своего спасителя.
– Встать! – рявкнул Биорк, используя власть Голоса, проникавшего даже в затуманенное сознание.
И Мара встала.
Через пять минут они покинули подземелье, поднявшись через люк на солдатскую кухню. Трем поварам Биорк очень доходчиво продемонстрировал, что такое Мангхел Сёрк, боевое искусство вагаров. Еще через пять минут Мара – в одежде служанки, а Биорк – в фартучке поваренка, со значком раба на лбу и большой корзиной, полной грязной посуды, покинули кухню. А еще через пять минут так же беспрепятственно покинули дворец. Привратная стража на служанку и поваренка даже не взглянула.
На полпути, неподалеку от площади Умиротворения, Маре стало совсем плохо, и Биорку пришлось сделать остановку.
Солдат на площади стало поменьше. И начальника тысячи уже не было. Зато у храма Тура кипела возбужденная толпа. Вдоль ворот цепью стояли копейщики, за ними – шеренгой мечники с клинками наголо, а за мечниками – всадники на пардах, с арбалетами в руках. Между толпой и солдатами был просвет в пять шагов шириной. Каменные плиты перед строем были забрызганы кровью.
«Самое время уходить из Фаранга, – подумал вагар. – Здешним правителям точно не до нас».
Два человека встретились в пустом пиршественном зале гостиницы «Добрый приют».
– Приветствие, почтенный Самит!
– Рад видеть тебя, Хихарра!
Оба купца соединили ладони.
– Как идут дела, брат?
– Привез груз из Гурама. Думал, распродам в Фаранге, да не вышло. Придется подняться до Кунга, иначе по хорошей цене не сбыть.
– Что нового в Гураме?
– Землетрясение, почтенный Самит! Уже шестое в нынешнем году. И убытки велики.
– Дела! И у нас трясло. Прогневался Повелитель Тверди. Однако ж ты говорил о своем товаре. Думаешь, в Кунге заплатят больше?
– Уверен. Кораблям гурамцев запрещено подниматься вверх по реке. Это они сбили здесь цены на свой товар.
Оба покивали понимающе.
– А как идет твоя торговля, почтенный Самит? – спросил конгай. – Велик ли барыш? Слыхал я: уже четыре корабля привел ты в Фарангскую гавань.
Имперский купец провел ладонью по бороде:
– Хвала богине! В убытке не остаюсь. Но трудно стало торговать в благословенном Конге. Мало товара.
– Ой-мей! – удивился Хихарра. – Три урожая в год дают наши поля!
– Однако цены на пряности высоки, пошлины еще выше. Эдзамская мука сейчас намного дешевле, чем конгская.
– О! – лукаво улыбнулся Хихарра. – Не верю, что столь опытный купец, как Самит, не нашел, чем загрузить трюмы!
– Смейся, Хихарра! Ремесленники Конга