Ценности социализма. Суровая диалектика формационно-цивилизационной смены и преемственности системы общественных ценностей
себе роскошь заниматься самими собой. Великий сдвиг в американской жизни и культуре, их ценностно-смысловом ядре, по Янкеловичу, состоит в том, что сегодня в поиски самоосуществления включились миллионы людей, то есть почти половина населения страны. Это стало настолько распространенным явлением в жизни США в конце ХХ столетия, что послужило основанием для его выделения в разряд ведущей ценностной ориентации духовной жизни главной страны западной цивилизации. Но это «самоосуществление» происходит в рамках сложившихся ценностно-смысловых границ и цивилизационных стандартов: бизнес, коммерческий успех, прибыль, деньги, богатство, положение в обществе.
Итог неизбежен: десакрализация всех форм бытия человека, ложные ценности образуют унылый ряд быстро сменяющихся кумиров профанного мира[91]. Образуется замкнутый круг, внутри которого господствует ощущение фатального движения к концу буржуазных ценностей, а вместе с этим и самого капиталистического общества. Буржуазная общественная, в том числе аксиологическая, мысль, настойчиво ищет выход из создавшегося положения. Она пытается отыскать рецепт лечения болезни всего капиталистического общества, найти новые стимулы для придания буржуазным ценностям если не новой оптимистической парадигмы[92], то хотя бы некоторого подобия (имитации) социального здоровья и духовного оптимизма. И тут мы наблюдаем совершенно «оригинальное» явление: к западным аксиологам и иным футурологам на помощь спешат российские апологеты из либеральных кругов, одержимые навязчивой мыслью доказать во что бы то ни стало «вечность» капитализма и его так называемых «общечеловеческих» ценностей. Идея кризиса капитализма, категорически заявляет И. П. Никитина, «не выдерживает критики. Современное постиндустриальное общество устойчиво, нет никаких признаков того, что оно находится в кризисном состоянии и все более запутывается в неразрешимых противоречиях»[93]. Один из самых оголтелых антисоветчиков, именующий себя писателем, Леонид Млечин в свойственной для него нравоучительной и одновременно ернической манере развенчивает Освальда Шпенглера и его «Закат Европы» в связи с приближающимся столетием выхода в свет этой работы. «…Нам рановато говорить об упадке Европы. Или скорее поздновато. Освальд Шпенглер сделал это за нас столетие назад». «На пенсию я, – говорит российский ультралиберал, – похоже, выйду под разговоры о духовном упадке Европы, крушении западной цивилизации, распаде семьи и повсеместном торжестве однополой любви»[94].
Для обывателя, который забавляется чтением бульварного «Московского комсомольца», или наивного студента, живущего в Интернете, именуемом сегодня «помойкой», подобные рассуждения могут показаться убедительными. В самом деле, почти 100 лет тому назад Шпенглер предсказал «закат Европы», а он никак не наступает. Наоборот, на Западе – все о’кей… Здесь, фиксирует обыденное («витринное») сознание, создана удивительная атмосфера «беспроблемности,