думал? Долг платежом красен.
Тем временем утолившие голод стражи порядка засобирались, не спеша сгребая со стульев разложенные головные уборы и оружие. Сопровождаемые неприязненными и ироническими взглядами, едва кивнув хозяйке, милиционеры направились к выходу, «забыв» попросить счет…
Застолье с Вереницыным продолжалось. Норман снова подналег на закуски, тая от удовольствия и скалясь, приобретая всё большее сходство со зверем, потрошащим добычу. Француженка сосредоточенно препарировала что-то в своей тарелке, орудуя ножом, словно хирург скальпелем, и время от времени одаривала окружающих пустоватым взглядом. Грабе же, пребывая в ударе от неожиданного подарка Бэлы и волнующего присутствия Аделаиды, продолжал весело вливать в уши собравшихся малопонятный языковой коктейль. Отрешенно держал себя один Аристарх Иванович. На сотрапезников он взирал теперь с отеческим умилением, как на резвящихся щенков.
Аделаида по-прежнему была центром внимания мужчин и лишь делала вид, что не замечает обостренного интереса к своей персоне. Она прекрасно знала себе цену. Явное неравнодушие к ее внешности испытывал и Николай, но в присутствии жены побаивался на нее смотреть. Нина между тем всё подмечала, и, более того, только что сделанное ею открытие вызвало у нее глубокое недоумение: ее скрытный муж был, оказывается, законченным волокитой, причем со стажем. Никакими одноразовыми «срывами» дело не ограничивалось, это было теперь очевидно. От внезапного прозрения у Нины горели щеки…
Когда уже за полночь компания вывалилась из ресторана и столпилась перед машинами, Николай, будучи совершенно трезвым («Хоть в чем-то сумел себя ограничить», – отметила про себя Нина), держался до странности мешковато, нес околесицу, наступал всем на ноги. Торопливо пожав смущенной Аделаиде руку, он повел Нину к машине, оставив Грабе расшаркиваться с красавицей тет-а-тет…
К концу застолья, еще до того, как Бэла поднесла «на посошок» бутылку грузинской чачи из подвалов своего дяди (что вызвало бурю восторга у мужчин, успевших изрядно поднабраться), Грабе распоясался до такой степени, что во весь голос понес околесицу и уже не мог не смотреть на сотрапезников как на растяп. Что с вас, мол, взять? На то вы и русские. Все, как один, увальни и обормоты, не способные подать даме пальто, стоит вам заложить за воротник…
Дочь опять простыла, и в конце недели Николай решил съездить в Петербург. Заодно был повод проведать брата, которого он смог-таки убедить, что из Москвы лучше пока уехать. Вернулся Николай в понедельник и с утра появился в своем московском офисе.
Рутинной работой заниматься не хотелось. Дел накопилось слишком много, но всё вдруг стало валиться из рук. Он позвонил домой. Трубку взяла Нина. Николай предложил встряхнуться. Почему не провести вечер у Петруши Фоербаха? Бывший сокурсник держал клуб-ресторан на Остоженке и уже давно приглашал в гости. Нина не пришла в восторг от этой идеи. Но Николаю удалось ее уговорить…
Рядом курили сигары. Тяжелый дым с копченым привкусом заполнял небольшое пространство плотной