виду франку было лет тридцать. Он выделялся среди своих смугловатых спутников светлыми волосами и удивительно большими зелеными глазами.
– Он больше похож на руса, чем на франка, – пожал плечами Михаил. – Прежде их немало было в гвардии Никифора Вотаниота.
– Слишком молод, – покачал головой Константин. – А среди варангов Алексея русов почти не осталось, там служат британцы.
От свиты, сопровождающей Кукупетра, отделился всадник и неспеша подъехал к византийским вельможам. Плащ у этого человека был из дорогого генуэзского сукна, а эфес меча отливал золотом.
– Виконт Гийом де Мелен, – назвал он себя, глядя на византийцев недобрыми глазами. – Прикажешь грузиться, великий друнгарий?
– Грузитесь, – махнул рукой Константин и тут же, спохватившись, добавил: – Как зовут того молодца на белом коне, виконт?
– Венцелин фон Рюстов, по-моему, он из саксов.
Имя ничего не говорило ни друнгарию, ни протовестиарию. Константин поморщился, пожал плечами и обернулся к своему зятю:
– Думаю, это ненадолго, Михаил. Передай Зое, чтобы не волновалась. Война закончится раньше, чем она успеет соскучиться о своем отце.
Крепость Цивитот, которую император Алексей предложил крестоносцам в качестве временного прибежища, давно уже потеряла статус оборонительного сооружения. Внешние стены ее до того обветшали, что грозили рассыпаться в прах от первого же прикосновения. Тем не менее, Петр, посовещавшись с ближними рыцарями, решил именно в ней разместить женщин и детей, сопровождавших паломников в этом беспримерном походе. Правда, рыцарь Венцелин фон Рюстов считал, что женщин и детей лучше бы отправить обратно на византийские галеры, дабы понапрасну не рисковать их жизнями, но понимания не встретил. Во-первых, Венцелин был чужаком в свите блаженного Петра, а во-вторых, он явно не понимал, зачем эти люди отправились в поход.
– Я обещал женщинам рай, – холодно заметил Петр. – И не стану захлопывать двери у них перед носом.
Венцелин фон Рюстов пристал к воинству Петра в одиночестве, при нем не было ни оруженосца, ни сержантов. Разумеется, никто не собирался пенять рыцарю за бедность, не позволившую ему обзавестись положенной по статусу свитой, ибо в таком же положении находились многие благородные спутники Петра Отшельника. Такие, например, как Вальтер Неимущий, рыцари Симон и Матвей. Последние трое наряду с виконтом Гийомом Шерпентье составляли ближний круг проповедника. Их при желании можно было назвать главарями разношерстного войска, составленного из людей никогда не бравших прежде в руки оружия. Простолюдины не доверяли рыцарям, а рыцари побаивались простолюдинов. Венцелин за месяц нахождения среди крестоносного воинства близко сошелся только с одним человеком, каноником из Кельна по имени Фрумольд. Дабы принять участие в святом деле, каноник отдал все свое имущество монастырю, а взамен получил три марки золотом и десять марок серебром. За эти деньги он купил коня, меч,