только не это! Синьора коммандер, синьор Торнабуони, помилуйте!
Маги переглянулись, и Джан-Марко сказал:
– Спокойно, господин суперинтендант! Я, глава венецианского отдела Службы магбезопасности, обещаю вам, что приложу все усилия для нейтрализации отрицательного магического воздействия и скорейшего выявления и наказания виновных. Кем бы они ни были.
Это обещание, изложенное максимально канцелярским языком, волшебным образом успокоило Кавальери. Он закивал и сказал:
– Так я принесу дневники?
– А они не здесь, в кабинете? – удивилась Лавиния. – Несите, конечно.
– Кабинет – проходной двор, – махнул рукой Кавальери. – А всей охраны один Бартоло. Сейчас, минуточку.
Он выбежал за дверь.
Серый кот, устроившийся теперь на подоконнике, шевельнул ухом, широко зевнул и накрыл нос хвостом.
– Туман поднимается, – озабоченно заметил Джан-Марко. – А погодные маги обещали ясные дни до конца недели.
– По-моему, изменения погоды здесь случается чаще, чем в Люнденвике, – госпожа Редфилд пожала плечами.
– Он мне не нравится. Хватило бы и обычного, естественного, но этот, по-моему, имеет магическую природу. Сама понимаешь, просто так туман не вызывают. Не вздумай открывать портал к себе в Лютецию.
– Я ночую здесь, в городе.
– Где?
– В Ка’Тезено, – неохотно ответила Лавиния.
Она не сомневалась, что Торнабуони сумеет сложить два и два и догадаться о том, кто её в Венецию вытащил.
– Во-от как? – взгляд Джан-Марко стал острым.
Возможно, он бы выпытал у неё все подробности, но тут в дверь вошёл господин суперинтендант, прижимающий к груди большую тетрадь в сафьяновом переплёте и её сестру-близнеца, вдвое тоньше.
– Вот, – сказал он. – Дневник.
– Это за какой период? – спросила госпожа Редфилд.
– Восемнадцатая тетрадь, начата пятого апреля 2180 года, и девятнадцатая, начиная с Перелома года.
– Почти шесть лет… И начало происшествий с заменой предмета на иллюзию здесь отмечено?
– Во всяком случае, здесь отмечен тот случай, когда я лично был привлечён к решению вопроса.
– То есть, история с креслом?
– Да, госпожа коммандер, – с достоинством поклонился Кавальери.
– Отлично, – вмешался в беседу Торнабуони. – Тогда мы можем идти…
И снова господин суперинтендант с реверансами и сожалениями объяснил, почему невозможно вынести записки из здания «Ла Фениче». Выслушав его витиеватые извинения, Джан-Марко потёр подбородок.
– Ладно, – решился он. – Выделите нам какую-нибудь тихую комнату, часок я могу урвать от дел.
Взвесив на руке тетрадь, Лавиния тихонько хмыкнула, но возражать не стала. Кавальери выдвинул ящик стола, достал оттуда ключ, снабжённый загадочной биркой «худ. маст.» и распахнул дверь.
Вновь они шли по узким коридорам, поднимались и спускались по лестницам, пока, наконец, госпожа Редфилд не уверилась окончательно в том, что без посторонней