из положения, мы уныло отправились за бутылкой вина и сыром. Чтобы хоть как-то развеселить подругу, я решила рассказать ей о своих «шоу» для Беньямина. До этого, хоть мы и безмерно доверяли друг другу, я не осмеливалась завести с ней разговор о таком своем безрассудном поведении. Я все еще жила по провинциальным меркам.
– Ляг на живот поперек кровати. Ага, вот так, – я опустилась на ковер и взяла с комода тюбик «Бархатных ручек». – Смотри, что я с кремом делала…
Подруга вроде как и слушала меня, но вполуха. Я ждала, чтобы она опьянела и наконец разговорилась.
Из такого ракурса мне бросилось в глаза нечто очень странное: на люстре болтались вызывающие алые стринги. Шелковые, премиальные – но, судя по отделке, старые, вышедшие из моды лет восемь назад. Это еще что за тренд в дизайне? Воспоминания о горячей любовной сцене?
Как следует хлебнув вина и досмотрев мой спектакль до конца, Юлька немного развеселилась и объяснила, из-за чего нижнее белье улетело под потолок. Она была дамой суеверной: и в церковь ходила, и на картах гадала, и на полном серьезе колдовские обряды исполняла. В период острого безденежья она решилась на ритуал, который якобы должен был поправить ее финансовое положение.
Полагалось взять треснувшую чашку, положить в нее старый носок и закопать под тополем, тринадцать раз прочитав определенную молитву. Как только Юлька добралась до рощи, где планировала совершить обряд, полил дождь. Стоя на коленях в грязи, которая с каждой минутой становилась все жиже, моя подруга прилежно рыла старой вилкой ямку и барабанила молитву. Носок с задачей вроде бы справился, но лишь временно. Деньги пришли, но вскоре кончились.
Тогда Юлька взялась за другой рецепт. Она купила лимонное мыло, один раз вымыла им руки и спрятала в глубь комода. Затем нашла старые красные трусы, которые ей подарили еще тогда, когда она весила килограмм на двадцать меньше. Точно следуя магической инструкции, Юлька встала на кровати под люстрой, повесила трусы на стопу правой ноги и начала усердно делать гран-батманы с целью закинуть белье на люстру.
Назвать Юлькино ложе «кроватью» можно было только условно. На самом деле это были матрас и каркас, купленные по отдельности. Дебелая тетенька стояла на этой шаткой конструкции и махала конечностью, запуская некогда роскошные стринги к скользкому плафону. Махала дольше часа, с передышками, еле сдерживая проклятья – во время обряда полагалось по-партизански молчать. Наконец, трусы наделись на один из трех рожков. Им предстояло провисеть там месяц, а потом их больше никогда-преникогда нельзя было носить на теле.
Уже значительно позже, общаясь со стриптизершами, я случайно подслушала, что ритуал с трусами вовсе не про богатство. Белье закидывают на люстру, чтоб поскорей замуж выйти. Некоторые из танцовщиц его опробовали и пришли к выводу, что куда эффективней закинуть саму себя на шест – это лучше мужиков приманивает.
Тем не менее, приметы присутствия некоего мужчины в жизни подруги я заметила. На кронштейне висела фиолетовая рубашка – явно не женского кроя и размера чуть