сухо сказала Эсветаллила. – Слишком много, чтобы кормить тебя с ложки и водить за ручку.
– Чего ты, кстати, никогда и не делала.
– Я содержала тебя до двадцати лет. Согласно кодексу. И отправила в Школу Молодых. Согласно кодексу.
– Кодекс, кодекс, кодекс!.. – болезненно скривился Клюзерштатен. – Опять этот кодекс, всю мою жизнь слышу от тебя только про этот кодекс!
– Ты опять за свое? – холодно спросила Эсветаллила. – Неуважение к кодексу – неуважение ко мне. Ты пришел сюда, чтобы устроить очередной скандал?
– Нет-нет, матушка, наоборот, – налил себе вина Клюзерштатен. – Я пришел похвастаться. Выпьешь со мной?
– Благодарю, нет, – отказалась Эсветаллила.
– И правильно, – ухмыльнулся Клюзерштатен. – Вдруг я туда ларитрина подсыпал?
Эсветаллила шутку не оценила.
На самом деле, она вполне ожидала от сына чего-то подобного. Тот с раннего детства обожал подлые розыгрыши. Но сейчас он пьет вино сам, да и бесполезен ларитрин, когда гохеррим держит именной клинок… кстати о клинке…
– Где твоя шпага, Клюзерштатен? – спросила Эсветаллила.
– Сломалась, – беззаботно пожал тот плечами. – Несколько лет назад.
– Несколько лет… ты ходишь безоружным несколько лет?.. – не поверила услышанному Эсветаллила.
– Прежде чем ты разозлишься, скажу, что мой новый клинок почти готов, – поспешил заверить ее Клюзерштатен. – Просто я хочу в этот раз создать нечто особенное… кажется, у меня получается. Думаю, ты будешь мною гордиться, матушка.
– Хотелось бы надеяться.
– Я предлагаю нам начать с чистого листа, – сказал Клюзерштатен, выпивая еще бокал. – Знаешь, матушка, последние несколько лет я провел на Парифате…
– Ты был на войне? – заинтересовалась Эсветаллила. – Я не знала.
– Не как легионер… – покривился Клюзерштатен. – В числе волонтеров…
– Все равно это похвально. Ты там сломал шпагу?
– Да… в неравном бою…
Эсветаллила не услышала в словах сына лжи и кивнула почти с гордостью. Он не так часто делал что-то, достойное гохеррима.
– На Парифате я много думал, – продолжил Клюзерштатен. – Размышлял о том, чего хочу от жизни. И я хочу что-то изменить, матушка. Мне… мне непросто принять кодекс… ты сама знаешь…
– Знаю.
– Но я хочу попытаться… – запнулся Клюзерштатен, глядя в каминное пламя. – Может, я бы снова попробовал попасть в один из легионов… теперь серьезно… Быть может, ты бы за меня замолвила словечко?
Эсветаллила совсем успокоилась. На Клюзерштатена она взглянула даже с некоторой теплотой.
Такую просьбу она выполнит с удовольствием.
– Если ты действительно возьмешься за ум, я попрошу вексиллариев, – сказала Эсветаллила. – В легионах сейчас большая убыль, так что тебя примут в любой… почти в любой. Но вначале придется все-таки закончить клинок. И обзаведись конем… кстати, моя Ежевика недавно ожеребилась.
– Как