привычно в такт шагам колыхается, смотрит вокруг с улыбкой. Эльфийка синеглазая на лошадке своей трусит, лютню настраивает. Дочь порока, конечно, но ведь какая красивая – глаз не оторвать. А этот-то, страшный, и верно брат ей. Это ж только брат может за пять ночевок ни разу в келью к такой женщине не зайти. Масхут вон не удержался, попробовал зайти… Ну и летел Масхут через весь двор. Да нет, никто его не бил – Эльрис его, как котенка нашкодившего, взял за ремень да за шиворот и бросил. Хорошо Масхут летел. Ай, хорошо! Но не понравилось ему летать. Не ходит больше к эльфийке.
А Эльрис, как всегда, впереди. Его Дистэ в голову каравана отправил. Его, значит, в голову, а девочку, значит, в хвост. Ведь и Дистэ себе тоже что-то думал. Да только посмотрел, как Масхут летал, и не думает больше. Эх, люди… Рождены ползать, куда вам летать? Дистэ не думает. А Эльрис – впереди. Ему самому так вроде привычней. Но как на конях сидят! Что он, что сестра его. Слышал Нафиз, что эльфы – наездники не хуже исманов. Слышал. Сейчас увидел. Лучше эльфы. Стыдно признаться в этом старому толстому Нафизу, чей прадед вместе с эльфами под Аль-Барад ходил. Стыдно, да куда денешься – свои ведь глаза не обманывают.
…Кина настраивала лютню, отпустив поводья и глядя на мерно вышагивающий караван, частью которого была сейчас она сама. Огромные звери – верблюды – плыли над дорогой, выпятив надменные морды и не замечая в своей надменности, как смешно смотрится веревка, тянущаяся к хвосту верблюда, вышагивающего впереди. Всадники охраны, легкие, поджарые, бритоголовые, то и дело срывались с места и неслись вокруг каравана, оглашая окрестности свистом и гиканьем. Кина понимала, что все эти взрослые мальчишки только и рвутся показать ей свою удаль. Оставив попытки взять ее с наскоку после первой неудачи этого забавного парня, как же его… Масхута, они теперь стараются просто произвести впечатление и перещеголять один другого. А Масхут… Кина улыбнулась и подкрутила колок. Какое у него лицо было, когда он на ноги встал. Весь двор хохотал. Эльрик только не смеялся. Кина вспомнила, как она выглядывала из-за широкой, такой надежной спины. Как потер бритый затылок и нерешительно ухмыльнулся Масхут. Он пошел к ним снова, но она совершенно не испугалась. В первый раз за бесконечные месяцы не испугалась. Потому что совершенно ничего не боялась, когда Эльрик стоял впереди, защищая ее от всего на свете. А Масхут подошел и… поклонился и что-то сказал на эзисском.
Эльрик ему ответил.
Потом развернулся к Кине:
– Он извиняется. Ты его простишь?
– Конечно, – она так разволновалась почему-то, что вышла вперед, взяв, правда, на всякий случай Эльрика за руку. – Только пусть он больше так не делает.
Длинная фраза на эзисском – Кина еще не успела привыкнуть к тому, как легко переходит ее «брат» с языка на язык. Масхут снова поклонился. Эльрик кивнул в ответ. И к костру, возле которого сидели развеселившиеся воины, они ушли вместе. Коренастый, низенький исман. И стройный, высоченный шефанго…
«Эльф, – напомнила