сэр, разумеется, это не так! – загорячился посетитель, – Правда, форма вашего черепа – это приятный бонус к моим пристрастиям, но возможность посетить вас вызвана совсем иными причинами, поверьте мне, мистер Холмс! Я, увы, не гений практицизма, это не моя самая сильная сторона, а меж тем, предо мной во весь рост вдруг встала одна слишком сложная для меня, слишком серьёзная и не простая проблема! Зная, что вы второй по величине европейский эксперт по…
– Изумительно! Изумительно! А, позвольте, можно удостовериться, кто же на этом Олимпе занимает первое место? – раздражённо, но с деланным смехом отреагировал Холмс.
– Ну, что ж… Известный вам господин Бертильон пользуется, как вы знаете, репутацией человека, облечённого большим авторитетом и очень популярен среди учёной братии…
– В этом случае вы могли бы заинтересовать его своей проблемой возможно больше, чем меня!
– Я сказал всего лишь о его популярности среди людей научного склада мысли, однако, ясно, что как практик, вы на целую голову выше его, это признано во всём мире! Кажется, я чуть не обидел вас! Это не входило в мои намеренья! Я ляпнул что-то лишнее?
– Так, чуть-чуть! – вяло повернул голову Холмс, – Итак, мистер Мортимер, время долгих преамбул кануло в лету! Полагаю, что склад вашего характера, и ваша несомненая серьёзность обратит ваше внимание на цель вашего визита, и сейчас же, без дальнейших экивоков, вы изложите мне суть вашей проблемы, так, чтобы я понял, чем я могу вам помочь!
Глава II. Проклятье клана Баскервилей
– Хорошо! Приступим! Сейчас у меня за пазухой лежит одна рукопись, которая, надеюсь, вас несомненно заинтересует! – сказал доктор Мортимер.
– Это было заметно, едва вы здесь появились! Причём, я сразу понял, что там лежит отнюдь не револьвер! – засмеялся Холмс.
– Эта рукопись едва ли не древнее библии! Шутка!
– Если это так, тогда библию написали в начале восемнадцатого века. Приятно быть почти ровесником праотцев!
– Вы меня почти поймали на слове! Откуда вам известно про восемнадцатый век?
– Ведя этот разговор, вы не смогли скрыть край своей рукописи, он торчит из вашего кармана не менее чем на два дюйма. Я был бы скверным экспертом, если бы не смог по внешнему виду установить дату создания документа с точностью до одного-двух десятилетий. Вам случайно не приходилось читать моё небольшое исследовательское эссе по этому поводу? Итак, я датирую вашу рукопись примерно тысяча семьсот тридцатым годом.
– Говоря точнее, это тысяча семьсот сорок второй год!
С этим уточнением, несказав больше не слова, доктор Мортимер вытащил из кармана пиджака кучу бумажек и продолжил:
– Итак, точная дата – тысяча семьсот сорок второй год! Фамильная реликвия нашей семьи была передана мне на хранение сэром Чарльзом Баскервилем, чья трагическая смерть три месяца назад так взбудоражила весь Девоншир.