бумаги. Человек этот поздоровался со всеми и прошёл ко мне.
– Ну, как вы себя чувствуете? – спросил он. – Что-нибудь болит?
– Вполне сносно, боль притупилась, – отвечал я.
– А знаете вы, как вас зовут?
– А как же! Берг.
– И это всё?
– Анри Максимилиан Берг.
– Хорошо, господин Берг. Можете Вы назвать дату вашего рождения?
– Да, конечно…
Мужчина задавал вопросы, а Варенька всё записывала. Когда они кончили, то обошли всех обитателей комнаты. И те отвечали на вопрос: «Как вы себя чувствуете?» – «Хорошо, Павел Антонович!» или «Прекрасно, доктор!». После этого оба, и Варенька, и Павел Антонович, удалились. Потом, после того, как другая девушка сняла с меня различные приборы-измерители и капельницу, нам принесли завтрак.
Теперь я позволю себе описать всех присутствующих. Яков был добродушным старичком с едва проглядывающей в волосах и бородке сединой, но его поблёкшие серые глаза ещё прекрасно видели без очков. Рыжий кареглазый Андрей казался совсем мальчишкой, озорным и любопытным в то же время. О голубоглазом блондине Ваське могу сказать, что мне казалось, будто он всё время что-то замышляет. Рассудительным в этой компании, пожалуй, был только Егор. В отличие от других, он, наверное, не совершал бы различных ошибок и не шутил с Варенькой, стеснительной девушкой с длинной каштановой косой и ясными карими глазами, окаймлёнными большими ресницами. Таково было моё окружение.
Глава 3. Газета
Однажды после завтрака Васька с Андреем играли в карты, и, как всегда, Васька поворачивал победу в свою сторону. Яков пытался научить меня игре в шахматы, а Егор читал свежую газету. Однако все уже начали утомляться.
– С тобой не интересно играть, Васька, – воскликнул вдруг Андрей, откладывая карты. – Ты ведь всегда выигрываешь.
– Господин Берг, может быть, вы смените меня? – спросил он у меня. – Вон вы как быстро освоились в шахматах!
– Возможно, я кое-что и начинаю понимать, – пояснил я. – но я чувствую, что Яков Владимирович поддаётся. Как же я в таком случае буду играть с таким великолепным игроком, как Василий Петрович?
– Это я-то Василий Петрович? – рассмеялся сконфуженный Васька. – Зачем же так официально? Разве среди нас есть какие-то графы или пэры, что мы не можем называть друг друга на «ты»?
– Кстати, об официальности, – улыбнулся Андрей. – Как нам вас называть, господин Берг?
– И кто только дал тебе такое длинное имя, Берг? – добавил Васька в шутливом тоне. – Я же не произнесу его без тренировки!
Я продолжил разговор полушутя, как он был начат:
– Я буду рад, если меня изволят называть Анри или Макс, хотя графы и пэры дали мне такое труднопроизносимое имя.
Все дружно рассмеялись, но Егор перебил нас.
– Вы только послушайте, что здесь пишут! – возмутился он, потрясая газетой.
– И что же пишут? – поинтересовался Васька.
– Да, очень интересно узнать новости, – обрадовался Андрей. – а то здесь, в четырёх стенах