рану, но нога стала гнить. Она извела почти весь горшочек, день за днем смазывая ему рану, пока Одарин постепенно слабел, а нога мало-помалу чернела. Ее в конце концов пришлось отнять, но он все равно умер. С тех пор никто не прикасался к хваленому бальзаму, – наоборот, люди шарахались от него, точно он был проклят.
– Ну хорошо, мазать не буду, – слабо улыбнулась Индаро. – Просто дай сюда ногу. И вообще, тебе слушаться меня полагается!
Делать нечего, Дун с большой неохотой позволила ей размотать повязку и осмотреть рану. Глубокий и широкий разрез проходил по задней части левого бедра, прямо под ягодицей. Были видны рассеченные мышцы, но важные кровеносные сосуды клинок все-таки миновал. Как бы то ни было, кровь еле удалось остановить; прошлой ночью Индаро всерьез опасалась за подругу. Из раны и теперь сочилась сукровица и кровь. Но, насколько можно было рассмотреть в меркнущем свете, воспаления не случилось.
Дун сама свою рану, понятно, не видела.
– Ну? – спросила она, выворачивая шею. – Что там?
Умереть можно множеством способов. Принимать такую смерть, какая досталась Маку Одарину, никому не хотелось.
– Все в порядке. Смотри Феллу Эрону Ли свой зад не показывай, а то он тебя завтра же в строй поставит!
Индаро откинулась на теплый камень, застонав от сладостной боли: судорога в плече начала отпускать.
– Сколько наших осталось? – спросила она, зная, что Дун наверняка следила за каждым ударом меча и подсчитывала сраженных друзей.
– Ходячих – восемнадцать. Есть ли еще кто совсем целый, вроде вас с Феллом, даже не знаю.
Она передернула плечами. Имелось в виду, что Фелла и не могли ранить. Он был неуязвимым. Сто с лишним дней боев, а на нем ни царапины. Заговоренный, да и только.
Индаро посмотрела туда, где обходил едва живое воинство их предводитель. Он присаживался на корточки возле каждого раненого, для всякого находил несколько слов. Индаро знала: он не станет восхвалять их мужество или звать в новую битву назавтра. Нет, он не такой. Фелл, вероятно, просто присматривался к каждому из мужчин и женщин, прикидывая, выживет или умрет. А если выживет – то сможет ли с рассветом снова сражаться.
Вот он поднял голову и заметил ее взгляд. Индаро показалось, будто на его лице отразилось некое чувство. Нет, конечно же, ей примерещилось. Она никогда в жизни своей не встречала никакого столь же скрытного, как Фелл Эрон Ли.
А кроме того, уже по-настоящему темнело. Она вновь посмотрела на запад, где меркнущее небо приобрело странный, серо-зеленый оттенок. Небо было затянуто плотными облаками. Индаро в самый первый раз ощутила в воздухе тонкий холодок подступающей осени.
– Смотри-ка! – сказала Дун.
Индаро оглянулась туда, куда подруга указывала рукой: с севера к осажденным трусцой приближалась одинокая бегунья.
– Разведчик возвращается! – прокричала вниз Индаро, узнав одну из своих.
Фелл сразу поднялся и пошел навстречу женщине, чтобы коротко переговорить с ней. Потом огляделся