ветра в поле. Модель самая что ни на есть распространенная – LT28. В России таких микроавтобусов за миллион, наверное. Жизни не хватит, чтобы все перепроверить.
– Короче, «глухарь»? – тусклым голосом спросил Моляр. – Не удастся этот «Фольксваген» идентифицировать, правильно я понял?
– А вот это уже ваше дело, Вадим Игоревич. Мы, что можем, сделаем. Поковыряемся тут как следует и подготовим вам полный перечень «особых примет» этого «Фольксвагена». А вам и карты в руки…
– Ага, – вздохнул Моляр. – Возьму ваши «особые приметы» и поеду в командировку от Калининграда до Владивостока. И у каждого встречного буду спрашивать, мол, извините, пожалуйста, это не ваш микроавтобус в Булановском лесу спалили – с пятном спермы на заднем сиденье и вмятиной на дверце?..
Глава 22
Жарко летом в Афинах – не то слово. Парит-плавится над городом в потоках раскаленного воздуха Акрополь. Изнывает от жары Королевский парк – иссохшиеся кружки апельсинов напоминают сдувшиеся воздушные шарики. Дремлет в полуденном зное подкова Олимпийского стадиона – аккуратные ряды сидений того и гляди осядут, как растаявшее эскимо.
В кафе, расположенном справа от входа на стадион, сидели двое. Один по паспорту грек, второй – россиянин. Один матерый уголовник, второй – бывший офицер КГБ. Не любят они друг друга, презирают в душе, но – никуда не денешься.
За каких-то десять лет все в России так перевернулось, что сам черт ногу сломит. И работают бывший зэк Поркуян и бывший подполковник комитета госбезопасности Елагин теперь в одной упряжке. И неплохо работают, профессионально.
Переговорили по-быстрому и разбежались, словно два случайных знакомых. Поркуян растворился в мареве за Олимпийским стадионом, Елагин нырнул в Королевский парк, выбрался под крики павлинов тенистыми аллеями на противоположную сторону к автостоянке.
Уселся Елагин в машину, включил кондиционер и покатил неспешно раскаленными афинскими улицами. Проверился несколько раз, убедился, что нет «хвоста», и повернул в сторону Пирея.
Чему-чему, а конспирации в КГБ подполковника обучили. Новый хозяин, тоже по паспорту грек, очень за это ценит Елагина, как и за обширные связи, оставшиеся с прежней службы. Перестраховывается он, хозяин новый, конечно, с этой самой конспирацией, но Елагин – к дисциплине человек привычный. Приказ начальника для него – закон.
Добрался Елагин до Пирея, оставил машину в переулке и к остановке вышел. Через пару минут строго по расписанию подкатил «Икарус».
Странно, конечно, но «Икарусы» в Греции не редкость. Вошел Елагин в автобус, бросил в прозрачный ящик несколько монет и пристроился у окошка.
Народ в «Икарусе» пестрый, разноязычный, моряков много. Совсем не выделялся на этом фоне Елагин со своей славянской внешностью.
Едва въехал автобус в Элевсин, вышел Елагин и тихими улочками направился привычным маршрутом. Подгоняемый свежим ветерком, уже через двадцать минут добрался он до знакомого дома и скрылся за старинной дубовой дверью…
Глава 23
В отдел Моляр вернулся