наклонился ко мне:
– Ты что, нервничаешь, Чейз?
Что угодно, лишь бы меня задеть. Я улыбнулась и промолчала.
Кладбище, пыльное и сухое, нисколько не походило на поросшее пышной зеленью место упокоения возле загородного дома Алекса на Окраине. Повсюду стояли таблички: «После наступления темноты не подходить!»
– Пожалуй, я не стала бы хоронить здесь того, кто был мне дорог, – заметила я.
Алекс смотрел куда-то в сторону. Его ответ я угадала заранее:
– Не думаю, что в конечном счете это важно.
Автобус качнулся под порывом ветра.
– Днем Форрест ведет себя тихо, – сказал гид. – Беспокоиться не о чем.
Автобус проехал среди надгробий. Наконец мы поднялись на пологий холм, и перед нами появился тот самый камень – выше моего роста и длиной в пол-автобуса. Мы свернули на парковку. Двери открылись. Гид вышел первым. Он помог сойти женщинам, подавал руку детям, постоянно повторяя, что нам ничто не угрожает и днем можно ничего не опасаться: мол, чудовище проявляет активность лишь тогда, когда на небе светит Каллистра. Слово «Каллистра» он произнес, перекатывая во рту согласные и растягивая гласные. Ему по-настоящему нравилась его работа.
– Отличное шоу, – прошептал Алекс.
Естественно, первым, что я увидела, была надпись «Лежи тихо». На обратной стороне камня имелась еще одна – три ряда незнакомых символов.
– Это буквы арракешского языка, – объяснил гид. – На нем написана «Энкомия», древний текст, почитаемый некоторыми в качестве священного. Первая строка – имя, «Форрест Барриман». Вторая – дата его первых похорон. А нижняя означает «Покойся с миром». – Он осторожно дотронулся до камня и добавил: – На что все мы надеемся.
– Почему на чужом языке? – спросила я.
– Считается, что это надежнее удержит его под землей, – ответил гид. – Большинство людей, живших здесь в те времена, были Путешественниками, ибо, согласно их вере, жизнь представляет собой путешествие от нечестивого мира к спасению. Если вы оглядитесь вокруг, то заметите на многих могилах звезду. Это Путешественники.
– Каллистра, – заметила женщина рядом со мной.
– Совершенно верно. Путешественники верили, что Каллистра – звезда Господа, которую тот поместил на небесах как знак Его присутствия.
Конечно, звезда являлась основным символом для многих религий мира, но тогда я этого еще не знала.
Могила выглядела достаточно мирно. Чтобы сдвинуть с места камень, требовался солидных размеров антиграв.
– На самом деле он так и не упокоился до конца, – продолжал гид, явно не желая оставлять животрепещущую тему. – Если прийти сюда ветреной ночью – кстати, это строго запрещено, – так вот, если все-таки прийти, когда Каллистра висит прямо над головой, можно услышать, как он ворочается там, внизу, пытаясь освободиться.
Рослый лысый мужчина попросил его прекратить.
– Вы пугаете детей, – сказал он.
После кладбища автобус повез нас в лабораторию андроидов –