цокольного этажа особняка Руси. Здесь пахло горечью, гнилью, грибами и черной землей. Коридор состоял из тридцати трех арочных секций, сложенных из массивных шепчущихся камней. Шепчущиеся камни сотрясались мелкой дрожью, в коридоре эхо увеличивало её в сотни тысяч раз. От этого шёпота закладывало уши.
Пока у Майи не было собственного молотка или долото, чтобы выбить своё имя на поверхности камня. Скрепя сердцем Димитрий отдал ей в пользование молоток кого-то из своих далеких предков. Рукоятка молотка была корява словно корень, но удобна для держания в руке, а головка представляла собой заострённое с одной стороны и тупое с другой каменное кофейное зерно. В мире Подземельном мире вообще очень многое держалось на кофе – напитке взрослых.
Этим молотком Майя должна была выбить своё имя на одном из шепчущихся камней. Дальнейшей инструкции ей не сказали. По-видимому, никто не верил в то, что у неё получиться понравиться Русе.
Именами были покрыты первые двадцать шесть арочных секций. Имена были даже на полу, потолке и в самых неудобных углах. Имена принятых членов подсвечивались синим цветом: Люда Л’Собольева, Шимон Л’Горностаев, Эдуард Л’Горностаева, Нада Л’Пташкина. Были здесь и имена умерших членов семьи – черные: Сик Л’Горностаев, Власта Л’Гусьева, Милош Л’Горностаев. Майя не успевала прочесть всех. Она выдохнула и ударила заостренным носком молотка по камню. На удивление шепчущийся камень оказывался мягким как масло. Он послушно проминался под каждым ударом молотка. Меньше чем за минуту Майя выбила на стене своё имя и фамилию, помедлив лишь на приставке Л’.
Внезапно её охватил порыв эйфории. Сию секундное неиссякаемое желание куда-то бежать со всех ног что-то делать.
Майя точно знала куда ей идти и что делать. У нее включился внутренний компас. Она ринулась вперед, разогнав в сторону собравшихся Л’Горностаевых. Она минула картинную галерею Уральский хребет, даже не обратив внимание на масляную живопись на стенах. Затем резко внутренний компас отключился.
Она впала в ступор и непонимающе уставилась на пустую стену. Никакого намека на дверь или арку, даже окошка здесь не было. Наверное, про это и говорила Селеста. Зверь-особняк Руся водит за нос, мотает по комнатам и резко прекращает вести дальше. Внезапно Руся решила, что Майя не достойна получить от неё какой-либо дар.
Только стоило Майи об этом подумать, как стена перед её носом покрылась мелкой рябью и содрогнулась, словно водяная гладь, колышимая ветром. Из обоев начали выступать очертания двери, барельефный фигурный узор в виде лилии. Обои в этом месте начали трещать по швам и расходиться в стороны – скрытая от глаз сосновая дверь прорывалась на свободу.
Там за дверным проёмом была пустая комната с обшарпанными стенами, похожая на кладовку. На полу стоял маленький ларец, вытесанный из темно-зеленого камня. Каменные узоры превращались в диковинных птиц, перерастали в свирепых волков, венчали собой крышку в виде большеглазых филинов.
Никто не верил в то, что Майя, не имеющая ни фамилию Л’Горностаева и не соединенная узами брака ни с одним из членов семьи, получит что-то в дар от Руси.
После