две серебряные монеты. Скотоводы опустили луки; один подошел за деньгами, другой, как и прежде, не сводил с пришельца подозрительного взгляда.
Хубилай освободил ноги от стремян и протянул монеты. Он ждал нападения, и тем не менее пастух застал его врасплох: схватил за длинный рукав и попытался вытащить из седла. Хубилай с силой пнул обидчика в подбородок и сбил с ног. На губах скотовода выступила кровь: он прикусил язык. Другой тотчас поднял лук, но Хубилай выхватил меч и приставил его к горлу незадачливого грабителя.
Тут послышался чей-то голос: некто задал вопрос. Хубилай оторвал взгляд от оторопевшего скотовода, которому грозил мечом, – и испугался по-настоящему. Пока он разбирался с пастухами, двое дозорных Гуюка подобрались к деревеньке с противоположной стороны и сейчас, спешившись, вели коней мимо юрт.
Хубилай тотчас спрятал меч в ножны и спешился. Пока конь заслонял его от дозорных, он лихорадочно размышлял. От дозорных не сбежать – к дальним броскам они привычнее, чем он, и станут преследовать его до самой ночи. Сперва Хубилай корил себя за промах, потом отрешился от него и постарался полностью успокоиться, как много лет назад научился у ханского советника. Паниковать не имело смысла – Хубилай принял решение. Он стал ждать, когда дозорные приблизятся.
При всей своей настороженности воины увидели только трех драчунов, у одного из которых изо рта текла кровь. Дозорные подвели коней ближе, и Хубилай немного ссутулился, якобы хлопоча вокруг коня, чтобы замаскировать рост. Грязный, оборванный, он мало чем отличался от скотоводов. Выдавал его лишь меч, но Хубилай надеялся, что воины Гуюка не станут слишком пристально к нему приглядываться. Пастухи-воры низко поклонились дозорным хана, и Хубилай последовал их примеру, якобы трепеща перед столь важными людьми.
– Стойте смирно! – приказал один из дозорных и приблизился к ним; его спутник отстал на несколько шагов. Хубилай хорошо разбирался в иерархии ханского окружения и понял, что за старшего у них первый. – В чем тут дело? – осведомился командир, немолодой и худой, как щепка.
– Мы просто спорим, господин мой, – тотчас ответил Хубилай, – из-за коз, которых я покупаю.
Краем глаза он увидел, что раненый козопас смотрит на него разинув рот. Вдруг дозорный решит наказать деревенского разбойника, даже отдать его под ханский суд. Самому решать мелкий спор не захочется. Хубилай отчаянно надеялся, что козопасам хватит ума держать рот на замке, пока он убалтывает дозорных.
– Своим животным я мечу левое ухо. Дважды, вот так, сами посмотрите. – Хубилай ткнул пальцем, но дозорный не глянул в ту сторону – опыт указывал ему не отвлекаться. – Мои двоюродные братья метят так же… а ведь я предупреждал, что это приведет к подобным спорам. Козы мои, я их всегда узна́ю. Господин, вы, видать, приближенный хана. Если рассудите нас, буду премного благодарен…
Хубилай трещал без умолка. Старший, успокоившись, повернулся к своему напарнику и ухмыльнулся.
Пастух