истребили бы самих себя. Но теперь все иначе. Придет время – я сам оставлю Джека наедине с вечностью и пойду своей дорогой, а пока мы вместе, нас окружают серые дни, и я все ещё жив. Это так поразительно и одновременно необычайно прекрасно.
За время, проведённое в дороге, я успел привыкнуть к окружающей действительности, но смириться с ней что-то мешало. Может быть, виновником этого был жуткий запах тлена, порой сводящий с ума. Иногда мне мерещилось, что тела начинают шевелиться, как в фильмах про зомби, в итоге это оказывалось игрой моего воображения. Хотя это не самое пугающее, что подстерегало меня на пути.
Где-то примерно дней через десять после моего «второго рождения», я начал замечать разные странные вещи. Однажды поутру мне встретился ворон, сидящий на дорожном знаке. Во время его птичьего приветствия в моей голове вспышками возникали визуальные образы, словно хроника произошедшего. В тот раз я списал это на возможное похмелье, но, к несчастью, история получила развитие.
В следующий раз мое терпение испытала проползающая мимо змея, которая, высунув язык, издала шипящий звук, который очень напомнил мне слово «Остановись!». Однако, ни в какое сравнение не идёт то, что я испытал, когда впервые увидел сон, который был необычайно реалистичен.
Проснувшись, я помнил его в деталях…
Текст третий
– Владимир Владимирович, времени на принятие решения все меньше. Рубикон они уже перешли. Это конец.
Человек, в строгом костюме молча стоял на берегу реки и невозмутимо глядел вдаль. Слова его оппонента уже не имели смысла. Решение он принял, но в ответ лишь махнул рукой, что означало только одно – не мешать!
Продолжая вглядываться в очертания горизонта, он не переставал удивляться своей судьбе. О своем предназначении он знал с самого рождения. Однако не был уверен до конца, что все произойдет с такой точностью, как было запланировано еще до вступления в должность главы государства.
Да, судьба часто бывает обманчива, но не с ним. Будучи прирожденным лидером, Владимир смог поменять ход событий и наставить палок в колеса машины смерти под названием «Мировая демократия». Более циничного определения сложно представить, поскольку в мире, в котором есть понятие «Власть», народ не может быть свободным. Это два взаимоисключающих термина.
Владея в совершенстве механизмами управления, Владимир стал последней надеждой не только своего народа, но и всего человечества. Правда, в начале его президентского пути, мало кто мог представить, что еще можно изменить направление летящей под откос цивилизации, и не кто иной, как Владимир, сможет даже больше – остановить движение и повернуть вспять, направив людское безразличие на созидание.
И теперь, уже в исправленной ситуации, от безысходности до воскрешения, когда все маски были сняты, он увидел истинную сущность мировой демократии, ощерившуюся в зверином оскале, и окончательно