мольбе,
Лишь тогда, когда несчастье грозит
Не кому-нибудь, а лично тебе.
Потому ли, что, неслышно шурша,
По годам твоим прошел снегопад,
И со временем немеет душа,
И тускнеет карнавальный наряд.
«Как я люблю эти сумерки тихие, серые…»
Как я люблю эти сумерки тихие, серые
Осенью раннею в спальных районах Москвы.
Не понимаю, но верую, истинно верую
В то, что сегодня со мною общаетесь вы.
Вы, кто родил меня, выкормил, вырастил, выучил,
Кто мне рассказывал сказки и книжки читал.
В свете огней, в марле морока – так или иначе —
Я в этих сумерках будто бы вас увидал.
Не постигаю рассудком, но тайным наитием чувствую
Ваше присутствие в этом осеннем дворе.
Мама, я будто бы снова за руку держусь твою,
Так же, как в том карачаровском октябре.
Старый котяра, природному компасу следуя,
Я возвращаюсь упорно к родным берегам.
Что расскажу, чем порадую бабушку с дедом я?
Может быть, тем, что сегодня я дедушка сам?
Тем, что они не напрасно страдали и мучились,
Знали болезни и беды военных лет.
Только вот стал ли я нынче умнее и лучше их?
Может, умнее, а лучше, наверное, нет.
Смотрят огнями во тьму светофоры и здания,
На перекрёстках оборвана памяти нить.
Я не прощаюсь, я вам говорю: «До свидания».
Ни на земле, ни на небе нас не разлучить.
Кларнет
Его имя сродни кабинету
Звук закрыт, ненавязчив и тих.
Будто странник, поездив по свету,
Отдыхает в пенатах родных.
За окном непогода и слякоть.
И пылают в камине дрова
Но не век же грустить нам и плакать —
Он найдёт и для счастья слова.
И звучит его песня простая,
Будто голос кукушки лесной,
И плывёт, словно дальняя стая
Облаков над вечерней рекой.
«Когда я гляжу на себя в зеркале…»
Когда я гляжу на себя в зеркале,
Не в том, что висит на стене,
А в том, что внутри меня,
Я вижу того же мальчишку,
Не очень-то смелого,
Которым когда-то был.
Все так же терпеть не могу
Кому-то приказывать
И даже кого-то просить,
И, что ещё хуже
Брать что-то чужое,
Хотя бы и в долг.
Все так же люблю, как и раньше,
Делать всё сам.
Все так же боюсь потерять навсегда
Не деньги, не вещи,
А человека,
Которого сам сочинил.
Конспиративный романс
Вот здесь мы с тобою гуляли,
Как Штирлиц с радисткою Кэт,
Как будто друг друга не знали,
Хоть были знакомы сто лет.
Неслышно минуты летели
В беседах о том и о сём.
Но вот небеса холодели,
Зеркально