мимо нас. Мне даже не нужно убеждаться, что ее гиппокамп горит синим огнем неподдельного горя – я помню по нашим встречам в «Гармо-маме», что Тамара не блистает актерскими способностями. Кроме того, она меня до сих пор не узнала – значит, не очень контролирует то, что происходит здесь и сейчас.
– Лиза приехала вечером, – продолжает рассказ Тамара. – Привезла бутылку коньяка, сказала: один из студентов подарил. Выпили, посидели. Лиза опьянела… немного. Смеялась. Потом пошла спать. А утром была уже такая. Я испугалась, позвонила Лене…
– Это руководительница «Гармо-мамы», – поясняю я.
Тамара пробуждается к жизни и бросает на меня тревожный взгляд.
– А вы ведь занимались у нас?
– Я шпионила, – сознаюсь я.
– Вот как…
Максим ее перебивает:
– Не отвлекайся. Позвонила Лене и что?
– Та прислала своего знакомого врача-нарколога.
– Почему нарколога?
Тамара вздыхает:
– Потому что у него была частная клиника, куда он мог взять Лизу анонимно. Кстати, заодно проверил ее на наркотики.
– И?
– Всё чисто.
– Разумеется. А что за коньяк?
– Какой коньяк?
– Который вы пили.
– «Реми Мартен».
– Нет, я имею в виду, что было в бутылке? Ты не отдавала на анализ?
– Макс, я сама пила. Даже больше, чем Лиза. И до сих пор жива.
– А почему меня не вызвала?
– Я тебя боялась…
– Меня?
– И правильно делала, между прочим! Мне Лена рассказала, как одному санитару спицу в руку вставляли, а постовой сестре зуб выбили, когда ты Лизу выкрадывал.
– Ну не прямо же я зуб выбил!
– Но за твои деньги!
– А что за студент был? За что благодарил? – Я считаю нужным вмешаться. – Всё-таки подарок дорогой.
Тамара качает головой.
– Не знаю, Лиза не рассказывала.
– А о чем вы вообще говорили?
– Да о ерунде! О прошлом в основном. Пытались вспомнить гимн нашего филфака. Лиза припомнила: «Даешь бесконечный continuous!» – Но дальше никак.
– Она не жаловалась? Не говорила, что ее кто-то преследует, угрожает?
– Да нет, нет… Я же… что ты думаешь? Я всё время тот вечер вспоминаю. Уже сколько раз перебирала – всё, как обычно.
– А утром? Может, она была еще в сознании? Может быть, что-то сказала? – То, как Максим это произносит, наклонившись вперед, сидя на краешке стула, буквально пытаясь разглядеть, что у Тамары в голове, окончательно убеждает меня, что он любит Лизу. По-настоящему. Даже сейчас.
Тамара дергает ртом и бледнеет.
– Нет. Когда я пришла, она уже была… такая. Сидела, играла пузырьком… смотрела на свет. Я, было, решила, что она дурачится… Говорю: «Славно посидели вчера…» А она… открыла рот и вот так: «А-ба-ва-ва-ба-га!»
Тамара съеживается в комок, снова переживая этот момент.
– Пузырьком? – спрашивает Максим.
– Это капли, против аллергии, успокаивающие. Она давно пользовалась. У нас на работе многие