и лично убедиться в полном отсутствии изысканности у Сандры: первую половину ее гардероба составляли фейки, вторую – модели из старых коллекций. Обувь удручала не меньше одежды. Иного я и не ожидала от женщины, выбравшей себе в спутники такого неряшливого мужчину как Сатир.
Оставив идею с поиском скрепки, я смазала запястье остатками низкокалорийного майонеза с сэндвича. С его помощью браслет снять не удалось, лишь испачкалась подушка. Открутить спинку от кровати тоже не получилось, но я не сдавалась, дергая цепочку и передвинув браслет с середины изголовья до бокового изгиба. Мне практически удалось спустить его к ножке! Перегнувшись через матрас, я свесилась с кровати и уперлась лбом в пол. И нервно хихикнула, представив, как выгляжу со стороны: ерзающая по одеялу нижняя половина тела и остающиеся вне поля зрения голова и плечи. В таком виде меня и застал вернувшийся Сатир.
– Если это приглашение, то я не заинтересован, – мрачно бросил он с порога.
От неожиданности я дернулась, выпрямляясь, и с грохотом свалилась на пол, не удержавшись на матрасе. Перешагнув через мои ноги, Сатир распахнул шкаф.
На нем были все те же хлопковые штаны и гавайская рубашка, измявшиеся за сутки и пропитавшиеся потом; похоже, он спал прямо в одежде, если вообще спал. Темные круги под глазами и помятая физиономия свидетельствовали либо о бессоннице, либо о запое. Не стесняясь чужого присутствия, Сатир принялся расстегивать пуговицы рубашки. Интересно, ему при зрителях и штаны снять не слабо?
Развить мысль я не успела – Сатир сбросил рубашку и отвернулся. Пока он шарил в шкафу в поисках чистой футболки, я не могла отвести взгляда от человеческого черепа с рогами – татуировка занимала всю спину. Так вот откуда у него это прозвище! Я тихонько фыркнула, собираясь отпустить едкое замечание о его художественном вкусе, но осеклась, разглядев шрам под лопаткой, четко по центру правой глазницы черепа. И еще два широких рубца на пояснице. Интересно, кто его исполосовал? Хотя, с таким вспыльчивым характером вообще удивительно, что Сатир до сих пор жив. Если он такой агрессивный и в постели, мне жаль Сандру.
– Долго будешь пялиться? – Сатир перехватил в мой взгляд в зеркале.
– Было бы на что, – гордо вскинув голову, я отвернулась, чувствуя, как предательски вспыхнули щеки.
Надеюсь, он не заметил. С чего вообще взялось это псевдосмущение? Подумаешь, не самый симпатичный мужик разделся в моем присутствии. И что я, татуировок на спине не видела? У меня и у самой есть одна, на копчике. Пока я краснела и занималась самокопанием, Сатир успел переодеться. Футболка тоже была ему велика, зато джинсовые шорты, сменившие мятые штаны, сидели как влитые. На оголившейся щиколотке обнаружился очередной шрам.
– Никак не успокоишься? – Сатир снова заметил брошенный на него взгляд. С момента возвращения он впервые внимательно посмотрел в мою сторону. И выругался, увидев, как молодо я выгляжу без косметики. – Тебе хоть пятнадцать есть?
Ответить я не успела