потому что неудовлетворенное любопытство причиняет ему воистину непереносимые страдания.
Вирд очень мало знает о мире – и тарийском и арайском, он задает вопросы с неподдельным интересом, но судя по тому, с какой скоростью он запоминает и осмысливает все рассказанное Наэлем, с какой жадностью впитывает любые крохи информации, не пройдет и полгода, как он будет знать больше чем достаточно.
Слушать-то он слушает, а вот сам молчит, как пойманный врагами разведчик из Ливада. Никакой способ его разговорить не действует, в его поступках и жестах Гани тоже не находит зацепок для себя: все больше загадки. В последний раз он даже попытался притвориться пьяным и начать говорить всякий бред, надеясь, что мальчишка или купится на его откровенность, или ослабит бдительность при пьяном учителе. Но Вирд молчал во время всего его монолога, а когда Наэль выдохся и сделал вид, что спит, – просто позаботился о его удобстве и вышел из повозки. Напоить самого Вирда тоже оказалось делом нелегким, он был удивительно сдержан и осторожен, хотя и непривычен к вину.
– Любуешься моими эффами, Мастер Музыкант? – вывел его из задумчивости глубокий томный голос к’Хаиль Фенэ. Это в ее привычках: вот так неожиданно появиться в любой части лагеря. В отличие от к’Хаиль Кох-То, местонахождение которой всегда легко определить – та считает ниже своего достоинства бродить среди рабов по лагерю, да и вообще очень редко отрывает свою распрекрасную и вызывающую, несомненно, всяческое восхищение любого арайца благородную задницу от подушек в шатре или повозке. А уж если выходит – то с достойной великой госпожи помпезностью, сопровождаемая свитой из рабынь, рабов, охранников и еще непонятно кого… А Фенэ разгуливает всюду с одним только этим рыжим парнем. Хотя кто знает: может, это специально обученный воин, которому ничего не стоит посворачивать шеи полудюжине врагов голыми руками. Кутийцы, говорят, на такое способны. Опыт у него, скорее всего, имеется, ведь заработал же он где-то такой шрам на щеке…
– К’Хаиль Фенэ! – поклонился Гани. – Мне всегда казалось, что эффы созданы не совсем для того, чтобы ими любоваться.
Фенэ приятно рассмеялась:
– Ты прав, Мастер Наэль! Хотя некоторые предпочитают любоваться на принесенные ими головы.
Он поморщился:
– Я не настолько кровожаден.
– Ты хочешь что-то узнать о них? – неожиданно спросила она. – Спрашивай, я все тебе расскажу.
Гани с недоумением взглянул на госпожу Фенэ: чуть прищуренные ее глаза не давали никаких намеков на то, серьезна она или шутит. Фенэ никогда не болтала лишнего, а тут вдруг предлагает ответить на все его вопросы о главной тайне арайцев – эффах! И ей, как владелице зеленых ошейников, было что рассказать.
– А потом я задам несколько вопросов тебе, – прояснила она ситуацию, сверкнув хитрющими карими очами.
Он вздохнул почти с облегчением – над этой загадкой ему не пришлось ломать голову: обычная сделка.
– Вам,