Нина Николаевна Гайкова

Воскресшая Святая Русь


Скачать книгу

Думаю, стихотворение этим и удивительно прежде всего – образ утра, бесспорно, любимый сельский пейзаж навеял лирическому герою какую-то щемящую сердце тоску – недаром же в произведении звучит слово «тоскую»! Отчего же вдруг?! Наверное, стоит обратиться к мыслям великого И.И.Левитана о «переживании красоты», которая вне человека. А ещё о том, что мы уйдём из этого мира, а красота останется! (О великой роли живописца в творчестве Н.М.Рубцова разговор в следующих частях. Ощущал ли поэт, как когда-то великий художник то, что ему так мало отпущено любоваться земным мирозданием – знает только Творец. А нам остались «шагнувшие в вечность» великие творения). А сейчас ещё раз обратимся к самому произведению. Лирический герой взбегает на холм, чтобы скорее увидеть солнце? Конечно, – но, возможно, это – и символ некого духовного или душевного подъёма, который позволяет по-иному взглянуть на свою жизнь. (Такое мироощущение отразилось и во многих полотнах упоминаемого не раз И.И.Левитана). Подняться над чем-то мелким, не слишком значимым, чтобы увидеть главное. И вот, «взбежав на холм», делает лирический герой – а по сути, – сам поэт главный вывод своей жизни, с которого и начата эта глава! И помогает понять самое главное в жизни русская природа, неотделимая от Родины, без которой тоскует душа.

Глава пятая. Устремление к Светлым Небесам.

      У сгнившей лесной избушки,

      Меж белых стволов бродя,

      Люблю собирать волнушки

      На склоне осеннего дня.

      Летят журавли высоко

      Под куполом светлых небес,

      И лодка, шурша осокой,

      Плывёт по каналу в лес.

      И холодно так, и чисто,

      И светлый канал волнист,

      И с дерева с лёгким свистом

      Слетает прохладный лист,

      И словно душа простая

      Проносится в мире чудес,

      Как птиц одиноких стая

      Под куполом светлых небес…

      И вот в финале первой части перед читателем снова располагающий к глубоким раздумьям образ вечера, да ещё и осеннего – «склон осеннего дня» – значит, располагающий «вдвойне». У стихотворения нет названия потому, наверное, что всё это – философская мысль, воплотившаяся в образе осенней природы – конечно, родной и для поэта, и для его лирического героя. Только главный образ, конечно, тот, к которому обращается поэт и почти в самом начале – и в завершении. Это – «купол светлых небес»! Какое удивительное сочетание слов!

      Образ Света Небесного главный, как мы помним, и в других приведённых ранее произведениях. «Светлые Небеса» над всем: над избушкой, грибами, осенним лесом, каналом, осокой, плывущей лодкой. Только в этом стихотворении небо показано именно в образе купола, венчающего мироздание! Это – «купол» Нерукотворного Храма Творца, о чём уже говорилось.

      А неба свод, глубоко синий, -

      Как купол, увенчавший храм!

      Похожие по смыслу, по «мироощущению» строки принадлежат поэту Серебряного Века В.Я.Брюсову, который менее всего ассоциируется с подобными образами и произведения которого вряд ли мог читать Н.М.Рубцов. Только и мысли эти и образ этот вне времени. И, видимо, следует