его видел в качестве инструмента наказания. Больше ничего подобного в нашей семье никогда не было. И отец, и мама, и конечно брат в тот момент окончательно осознали, что я взрослый человек и теперь принимаю активное участие в жизни своих родных. Причем я намерен стоять на страже нормальных спокойных отношений, чего бы мне это ни стоило. С моим мнением уже считались или просто мирились, но и мне приходилось, опять же с позиции «лишь бы не было войны», во многом уступать родным, даже если я был абсолютно уверен, что они неправы.
Ситуация в стране в период моей юности была такая, что даже школьники понимали – мир кардинально меняется и следует подстраиваться под его плохие или хорошие проявления, причем быстро, здесь и сейчас. Я видел, что люди с высшим образованием и большим трудовым стажем оставались не у дел и, хватаясь за любую работу, соглашались мыть полы в школах или в подъездах жилых домов, лишь бы как-то прожить, хоть что-то получить, пусть даже копейки. Поэтому по окончанию девятого класса у меня было твердое намерение оставить учебу и пойти работать. Но моя мама считала иначе.
– Да ты что? Кто работает в шестнадцать лет? Да и кем тебя возьмут?
– Мам, это неважно. Главное, я буду приносить деньги. А сидеть еще два года в школе, чтобы что?..
– …Чтобы поступить в институт! Человек должен иметь высшее образование!
– Для чего? Чтобы работать на стройке? Это и без «вышки» можно.
– Ты не будешь дворником! Пожалуйста, выбери себе профессию! Я уверена, ты поступишь, куда захочешь! Ты умный!
– Мам, ну, правда! Еще два года в школе, потом пять лет в институте и все для того, чтобы только не умереть с голоду? Сейчас не те времена! Я и без «вышки» нормально заработаю!
Мама умоляла меня пойти в десятый класс, но у нее не хватало аргументов доказать, как это важно – получить высшее образование. Я приводил массу примеров, как сейчас живут разные люди, знакомые, соседи, и по всему выходило, что я прав, никому это высшее образование больших денег в то время не при несло. И тогда мама тихо плакала на кухне, вытирая слезы, чтобы я не видел. Этого уже перенести не мог никто, даже брат после подобных разговоров смотрел на меня с укором, типа, «до чего ты ее довел?» В итоге для спокойствия родителей и нормализации атмосферы внутри семьи я решил уступить.
– Хорошо. Я пойду в десятый класс, только отстаньте от меня.
Мама считала, что она убедила меня, и я задумался о высшем образовании, но это было не так. Порой я размышлял, что неплохо было бы после школы стать бойцом военизированной охраны и даже допускал вероятность поступления в Высшую школу милиции. Но все эти варианты оказывались возможны только после службы в армии. А пока я опять ходил в школу и снова был вынужден просить у родителей мелочь на завтраки и кино, вместо того чтобы зарабатывать самостоятельно.
Учеба, как и прежде, меня не вдохновляла, но кое-что серьезно изменилось. Скорее всего, с легкой руки Вадима, с которым я демонстративно не общался, в школе у меня сформировалась