себя дураком.
– Тогда до окончания ремонта яхты надо успеть, – сказал я решительно. – Сейчас доедим – и побегу к преподобному, день и время свадьбы назначать.
– Так половина гостей на свадьбу не попадет, просто не сможет и не успеет.
– А я все равно мало с кем знаком, все гости с твоей стороны, – отмахнулся я небрежно. – Мои все здесь, никуда не денутся. Кто у меня в гостях? Вера да команда, больше я никого толком и не знаю.
Аглая минутку подумала, потом кивнула:
– Ладно, выкрутился. На декабрь надо планировать, а вот начинать приглашать уже сейчас. Так что к преподобному все равно надо идти, с этим ты не ошибся. Хотя бы для того, чтобы на удачный день назначить: в декабре ведь свадьбы у всех будут, так что где-то и боками толкаться придется.
– Ну, видишь, какая ты у меня умная, – восхитился я. – Сама все и решила.
– Я вообще о другом, – вздохнула она. – Ты слово «помолвка» слышал когда-нибудь? А если слышал, то знаешь, что оно означает?
«Винной бочкой» назывался просторный кабак у самого порта, занявший здание, которое явно планировалось как блокгауз, защищающий подступы к гавани, – длинное, полутемное, с узкими окнами-бойницами и каменными стенами, которые так никто и не озаботился покрыть штукатуркой. Место было мужским, дамы сюда не захаживали, даже из негритянского квартала. Большей частью клиентела состояла из морячков с тех судов, что пришли с других островов. Они выходили из порта, принимали на грудь сколько надо – и уже затем шли дальше, в поисках добавки или каких иных приключений.
Заходили сюда и местные, после работы, но чаще ненадолго, потому что даже те, кто в питие себе не отказывал, любили заканчивать вечер в городе – потом домой добираться проще. Но при этом «Винная бочка» выполняла функции матросской биржи. Ее хозяин, Семен Рыбаков, более известный в городе под прозванием Пузан, владевший заодно и примыкающей гостиницей, знал наперечет всех свободных моряков, ищущих найма, кто что умеет и чего не умеет, с готовностью брался посредничать в найме, на чем тоже неплохо зарабатывал.
Относительно недавно судьба свела меня с Семеном, потому как до моего появления он добивался расположения Аглаи, излишне настойчиво, на мой взгляд, но в целом безуспешно. Апофеозом его жениховства была попытка побить меня в компании то ли друзей, то ли помощников, закончившаяся полным фиаско. С тех пор мы пару раз виделись в городе, я с Семеном вежливо здоровался, но он почему-то багровел, сопел и отворачивался. Но сейчас услуги Семена никому не требовались, так что вспомнил я о нем исключительно по ассоциации.
А вот тот самый хлопчик, что тогда выманивал меня с танцулек, сидел в зале, в дальнем от меня углу, и пил пиво из высокой кружки, болтая с каким-то грузным дядькой с соломенной бородой. Словно подражая своему нанимателю, или кем там ему приходился Семен, хлопчик сделал вид, что меня не узнал. А нос, кстати, у него с тех пор кривоват весьма – сильно я ему приложил. Ну и ладно, не жалко, впредь наука.
Пришли