не остывать.
Взгляд задержался на прическе раненого гостя. Длинные черные волосы настолько пропитались кровью, слиплись и растрепались, что походили на гнездо ворона-вампира. Я сняла с полочки шампунь и посоветовала:
– Голову помой.
Лицо вампира скривилось в усталой гримасе. Похоже, мой визави не придавал особого значения своей внешности, и необходимость тратить драгоценные силы на бесполезное занятие его изрядно раздражала. Как раз напротив, чуть левее ванны, у меня висело зеркало, и под ним, на зеркальной полочке, имелась кучка всякой всячины, включающая в себя не только кремы, дезодоранты, лосьоны, стаканчик для зубной щетки, но и ножницы. То, как многообещающе уставился на режущий предмет пациент, меня крайне огорчило.
– Ладно, давай помогу, – поспешно предложила я.
Смотреть на то, как безалаберно кто-то, будь он хоть трижды вампир, относится к такой роскошной гриве, было невыносимо. Когда я была маленькой, то имела обыкновение рисовать картинки к каждой прочитанной книжке. Всех героев мужского пола, не только романтических, а даже негодяев, в воображении запойной читательницы Гелечки отличали шикарные длинные волосы разнообразных оттенков. Короткие мужские стрижки, привычные на Земле, меня крайне угнетали. Да, я романтичная дура, в отрочестве частенько мечтала о том, как буду гладить или причесывать волосы своего рыцаря. Надежды развеялись, а вот тяга к длинным волосам осталась.
Мое предложение было с неохотой принято. Наверное, только из-за того, что стричься раненый ленился ничуть не меньше, чем мыться.
Волосы вампира пришлось промывать трижды. Одно время я сама носила длинную, пониже лопаток, косу, пока не пришла к выводу: если качество волос настолько сильно уступает их длине, лучше не позориться и сделать модную прическу, маскирующую дефицит растительности. Это я к тому, что прикидывала, насколько обременительно ухаживать за такой копной, как у недобитого гостя из-за грани, поэтому и мыла максимально бережно, стараясь не дергать за волосинки. Попутно пришлось осторожно выпутывать из них кусочки чего-то непонятного, о чьем происхождении лучше вообще было не думать, и сгустки крови. Под конец водных процедур мне послышалось, что вампир мурлыкает большим котом на батарее. Впрочем, на чеканно-равнодушной физиономии ничего не отразилось. Зато по окончании процедуры мокрые пряди черной гривы поскрипывали от чистоты и блестели под лампой.
Я, предварительно спросив, не повредит ли это процессу выздоровления, спустила превратившуюся в коричневую бурду воду и позволила ванне снова наполниться относительно чистой, обжигающе горячей влагой. Показалось или нет, но все-таки толщина и интенсивность окраски шрамов гостя сильно уменьшились за время банных процедур. Вампир явно знал, что делал, требуя горяченную воду. Своей уверенностью и способностью контролировать ситуацию он совсем не походил на беспомощного и растерянного, при всей внешней крутости, дроу.
– Все, – оповестила я клиента, разогнула