лестела, как чёрное дерево.
Все девушки были красавицы писаные, но особенно понравились Ниаме четыре, только вот никак не мог он выбрать среди них одну. Первая девушка пообещала, что станет работать на ферме и содержать дом в чистоте, если Ниаме возьмёт её в жёны; вторая сказала, что готова день и ночь прясть хлопок и ходить за водой на реку; третья девушка, которую звали Акоко, похвалилась, что прекрасно готовит и никогда ни на что не жалуется.
«Чего ещё желать, что может быть лучше женщины, которая никогда не жалуется?» – подумал Ниаме и уже открыл было рот, чтобы сделать предложение Акоко, когда услышал четвёртую девушку.
– Женись на мне, Ниаме, и я подарю тебе двух сыновей-близнецов: одного из чистого золота, а другого из серебра.
Разумеется, Ниаме сразу забыл о других девушках и объявил о своём решении взять в жены эту.
Акоко, которая была ближе остальных к тому, чтобы стать женой Ниаме, не находила себе места от ревности, но ей удалось, хоть и с трудом, сделать вид, что, как и другие девушки, она рада за подругу. После свадебного пира, когда жена Ниаме поселилась у него на ферме, Акоко принялась навещать её почти каждый день, выжидая подходящего момента, когда Ниаме не будет поблизости, чтобы причинить ей вред. Не стоило навлекать на себя гнев бога, к тому же с таким бешеным нравом.
Как и обещала, жена подарила Ниаме двоих сыновей, таких же тёплых, живых и подвижных, как обычные дети, только один новорождённый был из чистого золота, а другой – из серебра.
Ниаме так гордился ими, что решил поделиться радостью с другими богами Облачного края и отправился выпить за здоровье мальчиков, считая, что семья в безопасности под присмотром Акоко.
Как только он ушёл, та переложила близнецов в пустую корзину и спрятала в дупле дерева. Затем нашла двух уродливых жаб и положила в колыбель вместо малышей.
Вернувшись домой, Ниаме, сгорая от желания взглянуть на своих замечательных сыновей, подошёл к колыбели и увидел вместо них жаб, смотревших на него выпученными глазами. Не веря своим глазам, бог послал за Акоко.
– Что случилось с моими мальчиками? – спросил её Ниаме.
Акоко всплеснула руками, якобы в изумлении.
– Разве тебе жена не сказала, что золотой и серебряный сыновья превратятся в жаб через три дня после рождения? Да и можно ли было ожидать чего-то другого? В конце концов, всё это слишком необычно.
– Жена меня обманула! – в отчаянии воскликнул Ниаме. – Надо было жениться на другой девушке.
Он приказал бросить жаб в реку, а свою несчастную жену, ничего не знавшую о случившемся, отослал на самое тёмное облако. Акоко, довольная, вернулась домой.
Хоть малыши и были из золота и серебра, плакать всё же могли, и когда Акоко оставила их в дупле дерева – разревелись что есть мочи. Как раз в это время мимо проходил охотник. Услышав странные звуки, он подумал, что это какой-то дикий зверь, и выставил вперёд копьё. Потом услышал потрескивание и разглядел в дупле корзину, которая раскачивалась из стороны в сторону из-за того, что дети ворочались. Охотник подошёл ближе и осторожно приподнял крышку, опасаясь, как бы кто из-под неё не выскочил, но увидел лишь две пары печальных глазок, в которых блестели слёзы.
Охотник вынул из корзины близнецов и ахнул от изумления, увидев, как они блестят и переливаются в лучах солнца. Мужчина отнёс малышей к себе домой, в глиняную хижину, а когда уложил их в постель, то заметил, что руки у него покрыты золотой и серебряной пылью. На другой день мальчишки уже ползали по полу хижины, обсыпав всё, что можно, драгоценной пылью. Охотник каждый день набирал столько пыли, что в конце концов составил себе целое состояние.
Он решил, что никогда не отдаст драгоценных близнецов, кому бы они ни принадлежали, хотя отлично понимал, что у них наверняка есть семья. Это было нечестно, но надо отдать должное охотнику: он очень заботился о малышах и обращался с ними по-доброму. Младенцы выросли и превратились в очаровательных мальчишек. Охотник настолько разбогател, что его дом был теперь отделан золотом и серебром, и в ясный день его было видно за много миль.
Случилось, что и сам Ниаме однажды поймал его отражение в солнечном луче и пошёл по сияющей тропинке, пока не оказался перед домом охотника. Тот сидел у порога с драгоценными близнецами.
– Где ты нашёл этих красивых детей? – спросил Ниаме. – Они очень похожи на моих сыновей, которые, к несчастью, превратились в жаб.
Охотник догадался, что перед ним отец его счастливой находки, но ему и в голову не приходило расстаться с близнецами.
– Это дети дочери сестры моей матери, – принялся придумывать он на ходу.
– Но ведь мальчики необычные – один золотой, а другой серебряный, – заметил Ниаме. – Только у бога могут быть такие дети.
Но охотник принялся убеждать его в том, что он ошибается:
– Мальчик только