не торопиться, наслаждаться и отдыхать и, огибая по пути пейзажи с рощицами и булыжными камнями, я держал свой курс, наконец, к заповедному «Щучьему» озеру. Ещё лишь на подступе к водоёму, где-то там внутри меня, в отдалённо потаённой части меня, именно там, где вероятно, и хранятся все самые сокровенные воспоминания, и в сознании начали активно всплывать яркие картинки из счастливого детства. Моё подсознание довольно таки редко даёт подобную слабину, но эта лотерея воспоминаний всегда срабатывает беспроигрышным образом в час когда, я в совершенном одиночестве, беззаботно бреду по пустынному берегу. В этот миг мне всегда приходят на память те далёкие детские вылазки на озеро, на реку, и назвать это действо пикником – у меня не повернётся язык. Огромное множество, абсолютно несчётное количество микро пляжей вдоль небольшой речушки с кристально чистыми заводями, в которых можно было даже разглядеть песчинки и узоры дна. В той чистоте воды стремглав носились стайки мелких рыбёшек, они то и дело взад вперёд исполняли синхронные пируэты, потом, чего-то выжидая, замирали в пространстве и после тут же резким па нарочно, словно бы с небольшого разбега врезались в людские ноги, а порой даже и шутливо погрызывали щиколотки, голени и икры смирно стоящего человека. Присутствовал также там, в детстве на реке обязательный выступ или островок для разбегов и нырков с притоптанной, мягкой речной травой, стояли также там погружённые в воду, обод, шины и колеса целиком от грузовой машины. На подобные сооружения взбирались все кому не лень, – и стар и млад, и трезв и весел, и девушки и юноши, становились даже в очередь, дабы совершить свой воистину неповторимый, красивый и захватывающий дух прыжок в воду. Ныряли все, кто по-спортивному уходил под воду и после всплывал где-то там, где не ждали или же заигрывали, пугая и касаясь незаметно тела, а дети, дополняя очередь взрослых с разбегу падали «бомбочкой», накрывая всех волной брызг и звонкого смеха, который сохранился, засел, впился в мою память. Временами этот смех всплывает и мучительно вопрошает: «Где все те пляжи? Где все те люди, что умели просто, просто отдыхать? Которые умели радоваться мелочам, радоваться друг другу, которые действительно умели быть «здесь и сейчас» и любить, любить, чувствовать сердцем весь спектр жизни, где они все?
– Может, разучились? Или вышли на иной уровень, ведь жизнь ускорилась, условия игры сменились? – в оправдание произнесёт низменность, лень и внутренний страх.
– Может время и ускорилось чисто в событийном восприятии, возможно и правила игры теперь стали чаще обновляться, но ведь никто не отменял «Человека», никто не упразднял «Любовь»! Беда, тошнота, предательство, подлость и ненависть – они были всегда, они существовали во все времена, – напомнит о себе объективная трезвость ума, – во все века истории эти компоненты жизни существа человеческого пребывали в разных стадиях подъёма и падения,